Марина Сарычева: Последний полет к Пси Октанта

Иван негромко чертыхнулся. Впрочем, особо обеспокоенным он не выглядел.

– Смой ее сейчас же! Эта пленка содержит пищеварительные ферменты. Человеческую плоть они не переварят, но дерматит обеспечить могут.

Забыв о Канате, Ольга вскочила с кресла и устремилась в ванную. Там долго журчала вода. Наконец, она вышла, вытирая руки одноразовым полотенцем. Вид у нее был встревоженный.

– Вань, а зачем он меня обслюнявил? Он что – съесть меня хотел? – с серьезным видом спросила она.

Завадский негодующе взмахнул рукой.

– Да нет, конечно! Просто…

Так и не закончив предложение, он вдруг задумался. Девушка молча ждала продолжения. Пауза затягивалась. Потеряв терпение, она вновь задала вопрос.

– Так чего же все-таки хотел Барсик?

Иван виновато отвел глаза.

– Если честно, то не знаю. Раньше он никогда не лизался. Облизать какой-нибудь фрукт – это для Барсика нормально, так он готовит фрукт к перевариванию. Но облизывать руки хозяйки… Придется заняться его воспитанием.

– Ты привез его на Землю детенышем? – зачем-то спросила Ольга, хотя прекрасно знала ответ.

– Как и всех остальных питомцев… – спокойно ответил Иван. – За два с лишним года они все здорово вымахали.

– И ты не жалеешь об этом? – пытливо заглядывая ему в глаза, спросила девушка. – О том, что привез сюда всех этих тварей? Завел бы, как все люди, собаку или кошку! А эти… Ну какая тебе от них радость?

Иван крутанул кресло вокруг оси и приподнял ноги. Повертевшись волчком, кресло остановилось. Пока Иван крутился в кресле, Ольга старалась на него не смотреть – от вида быстрого вращения у нее кружилась голова.

– Ты всю жизнь провела на Земле, тебе не понять душу астронавта, – с шутливой надменностью изрек собеседник.

– А ты попробуй объяснить! – ничуть не обидевшись, попросила девушка.

– Видишь ли, Оля, – задумчиво начал Завадский, – они не просто инопланетные твари. Они – моя память о Пси Октанта. Когда я смотрю на них, я словно вновь ступаю ногами по какой-нибудь из трех ее планет. И я там счастлив, действительно счастлив. Тогда мне казалось, что это просто работа, теперь же я понял, что это было нечто большее. Понятно тебе?

Пименова помрачнела. Хотел он этого или нет, но Иван вновь дал ей понять, что главное в его жизни – не Ольга. Говорит, что любит ее, но свою прежнюю жизнь он, похоже, любит больше. «Что ж, значит, мне есть над чем работать!» – привычно подбодрила себя девушка.

Завадский тем временем продолжал.

– Знаешь, я чувствовал, что тот полет к Пси Октанта будет последним! Я даже склоняюсь к мысли, что в нашем вездесущем Управлении все было заранее решено. Конечно, мне ведь было уже за сорок! По их понятиям, я выработал свой ресурс. Постоянная космическая радиация, множественные пространственные скачки, перенесенные экзотические болезни… Да, болезней я там перенес немало – от лихорадки Куфа на Гратионе до злокачественной анемии Смайла на Таоне. Если бы не мой могучий организм и не наш искусный корабельный врач… Тем не менее, последствия остались, гемоглобин в моих анализах не выше ста двадцати. Плюс ко всему – критический для капитана возраст… Но могли бы еще лет на пять продлить контракт, кусок бы от них не отломился!

Ольга согласно покивала – мол, могли бы и продлить, почему бы и нет?

– Так нет же! Разрешили только транспортные рейсы в пределах Солнечной системы, а дальше Плутона – ни ногой. А на что мне эти транспортные рейсы?! Скука, тоска, однообразие. После дальнего космоса уж лучше осесть на Земле и вспоминать, вспоминать, вспоминать, чем влачить унылое существование на каком-нибудь околоземном сухогрузе.

Тут Завадский тяжело вздохнул.

Ольга слушала его, раскрыв рот – Иван умел держать внимание собеседника. Когда он начинал что-то рассказывать, в его голосе и взгляде появлялось нечто гипнотическое. К сожалению, этот дар проявлялся достаточно редко, поскольку от природы Завадский был немногословен.

– А эти три планеты Пси Октанта… Ты не поверишь! На всех почти земные условия: примерно то же атмосферное давление, похожий состав воды, воздуха, грунта… И масса всяких забавных тварей, по большей части абсолютно безмозглых. Но я, поверь, даже не мыслил, собрать себе из этих тварей зоопарк, а после доставить его на Землю. Просто так сложились обстоятельства. Я взял на Землю лишь тех, кто на своей планете был обречен. Решил, так сказать, дать им еще один шанс. Сентиментальным стал, потянуло на добрые дела. К тому же, я еще не встретил тебя, а жизнь в одиночестве – не слишком веселая штука. Я надеялся, что эти твари ее скрасят, и во многом так оно и вышло. Смотрю на них, и словно вновь ступаю по одной из трех прекрасных планет, куда мне, увы, уже не слетать.