Марина Сарычева - Последний полет к Пси Октанта

Что касается двух последних, то, признаюсь, они мне не очень-то нравятся. Да и за что их любить-то? Сколько я себя помню, ни разу не слышал от них ни единого доброго слова.

Но разница между ними все-таки есть.

Дядя Миша никогда не смотрит в мою сторону и всячески старается меня не замечать, а тетя Оля, похоже, ко мне присматривается. Она даже как-то меня потрогала – довольно странное ощущение, но все-таки знак внимания.

Еще они по-разному пахнут.

У тети Оли запах очень резкий, порой настолько резкий, что просто перехватывает дух. И этот запах называется – «духи»! Я раньше думал, что она так пахнет сама по себе, но все оказалось иначе.

Ее запах закрыт во флакончике, и она на себя его брызгает, а если забудет побрызгать, то почти ничем и не пахнет. Только зря она его все время брызгает! Ей кажется, что этот запах привлекает папу, но папе он совсем не нравится. Папа просто молчит, чтоб подружку свою не обидеть.

А дядя Миша духами не пользуется и, когда он приходит к нам в дом, то пахнет естественно. Но вскоре его запах меняется.

Все дело в том, что дядя Миша вместе с папой играют в очень странную игру. И называется она – «уговорить бутылочку».

Название игры – одно из многих выражений, смысл которых мне не понятен. Они же с папой просто пьют из бутылки, а вовсе ее не уговаривают! И обращаются всегда только друг к другу, и никогда к самой бутылке. Возможно, называя так игру, они хотят запутать тетю Олю, которая очень не любит, когда они пьют из высокой стеклянной бутылки. И в этом я с ней полностью согласен.

Игра с бутылкой очень странно на них действует: дядя Миша становится резким и злым, а папа – тихим и задумчивым. Процесс игры вроде бы прост – наливают и опрокидывают, снова наливают и снова опрокидывают, но есть в нем какой-то подвох. Чем чаще опрокидывают, тем сильнее они меняются, и то, как они меняются, меня немного пугает. Для себя-то я давно решил – никогда не буду «уговаривать» даже самые красивые бутылки. Ну, разве что меня попросит папа… Да только что-то мне подсказывает, что папа меня не попросит.

Дядя Миша заходит к нам раз или два в неделю, а тетя Оля, представьте, у нас живет.

Я помню дни, когда ее здесь не было, и папа занимался мной гораздо чаще. Правда, не только мной, но и всякими дармоедами, но все равно это были хорошие дни. По крайней мере, я не чувствовал себя таким заброшенным.

Потом здесь появилась тетя Оля, и в доме все изменилось. Папа занимался тетей Олей, а обо мне вспоминал все реже и реже. Я обижался, даже злился, а что толку? В конце концов, я решил терпеливо ждать, когда же папе надоест его подружка. Должна же она когда-нибудь ему надоесть!

Но время шло, а тетя Оля от нас не съезжала. И я постепенно привык. Ну, живет и живет, за домом следит, кормит папу, меня и папиных дармоедов…

Папа с подружкой нечасто находятся дома. По понедельникам, средам и пятницам они уезжают в город. Там, в городе, у них какая-то «работа», а что это значит, остается только догадываться. Пока же я понял одно: если ты взрослый, то должен ходить на работу. Я тоже когда-нибудь стану взрослым и тоже пойду на работу. Эх, скорей бы мне уже вырасти!

Другие дни у папы с тетей Олей «выходные», и на работе в эти дни им делать нечего. Выходные они раньше проводили вместе, сейчас же каждый сам по себе. Тетя Оля чем-то в городе занимается, ну а папа дома отдыхает: читает книжки, смотрит телик и развлекает дядю Мишу.

У папы с дядей Мишей две любимые игры. Кроме игры в «бутылочку», они еще играют в «баньку». Запрутся в маленькой избушке за домом и что-то там, видимо, жгут – не зря из трубы дым валит. Потом голышом выбегают наружу и прыгают в речку. Короче, развлекаются на славу. Вот бы и мне когда-нибудь так!

А все вечера в нашем доме похожи один на другой. Сначала папа с тетей Олей долго смотрят телик, потом у них водные процедуры, потом смешные толкания в постели, потом до самого утра они молчат и ровно дышат. Мне становится скучно, и я начинаю болтаться по дому. Делать-то все равно больше нечего!

Слоняясь по дому, я все время натыкаюсь на других – тех, кого папа называет питомцами. И зачем только он их здесь поселил?! От них же вообще никакого толку. Не зря я прозвал их дармоедами!

Начать с того, что говорить они тоже не умеют. Но не это главное. Главное – пустота у них в голове. Ни одной оформленной мысли! Одни желания, и те примитивны до отвращения: поесть, попить, справить нужду, поплескаться в ванной, в лучшем случае – потереться о папины ноги.