Мария Фомальгаут - Дом с шести до полуночи

Выдыхаю:

– Умер… не, вы что подумайте-то, правда там фрегат…

– Слушайте, ну вы вообще молодец…

Электрон может находиться в двух местах одновременно…

– Где вы были этой ночью?

Смотрит на меня.

Не моргая.

– Вы каждую ночь уходите… куда?

– Слушайте, не помню я, не знаю я, чесслово…

– Ма, а я на Марсе был!

– Ну, хорошо, иди, иди…

– Неа-а-а, а я, правда, был!

– Иди, иди, хорошо…

– Ну, ма-а-а-а!

– Да ты отстанешь от меня или нет? За уроки и не брался опять!

Заряд электрона неделим и равен…

– …ну, знаете, в детстве было всякое такое, отправлялся куда-то… к черту на рога, куда глаза глядят… Знаете, это ощущение свободы, когда вот ты только что на Земле, и тут ты уже на Марсе где-нибудь…

– И умирали там?

– Умирал, конечно, человек там не выживет… раньше еще чувствовал, когда я второй там задыхался, мамка по врачам таскала, понять не могла…

– А сейчас вы продолжаете свои путешествия?

– Нет, ну сейчас только по работе… как-то не тянет уже срываться с места куда Макар телят не гонял… старею, наверное…

…натирали шерстью куски янтаря и смотрели, как к ним притягиваются разные вещи…

– Шагу отсюда не ступите!

– Да не ступаю я шагу…

– Ага, врите больше, ни шагу он не ступает, как ночь, так начинается…

– Слушайте, ну честное слово, не могу я себя контролировать!

– Что значит, не можете, что значит, не можете, а если вы так вообще убьёте кого-нибудь? Не может он… я вот вообще почем знаю, что вы по ночам полстраны не перерезали? Дождетесь, что на вас всех глухарей понавешают…

…одновременно существует как частица и как волна…

– Этот где?

– Сбежал, где…

– Да вы охренели, что ли, сбежал? Я вас русским по белому сказал запереть его…

– Мы и заперли.

– И как понимать прикажете?

– Вот так и понимать…

– Через стену, что ли, просочился?

– Ну, конечно… он же и так, и так может…

– А вы куда смотрели?

– Куда-куда, кто ж знал, что он так… в него наши стреляли, ему хоть бы что…

…бегу через поле, давненько не бегал, еще с детства засели все эти, не бегай, не бегай, не кричи, еще бы сказали – не дыши, не живи…

Падаю в траву, поднимаюсь, снова бегу, земля расступается впереди, небо раскрывается навстречу – живое, огромное, оскаленное звездами. Бежать, бежать, неважно, куда, да куда тут можно бежать, на Земле в два счета найдут, а не на Земле я долго не продержусь…

…Вижу себя на погасшей звезде, вижу себя где-то в холодных пучинах космоса, чер-рр-т…

Движение электронов позволяет переносить энергию…

Еще не захожу в комнату, понимаю – он там. Хочу позвать его по имени, вспоминаю, что не только не помню, как его зовут, но и не знаю…

– Янтарь, – зову в темноту, – Янтарь…

– Привет…

– Вы… кто вас гонит? Кто?

– Запутанное дело, – повторил я.

– Крайне запутанное, – согласился мой шеф.

– Главное… ни единой зацепки.

– Ни единой, – снова отозвался шеф.

Хочу спросить начистоту – как мне это прикажете расследовать, шеф меня опережает:

– Вам поможет человек-потолок.

– Простите?

– Вам поможет человек-потолок.

Мне кажется, я ослышался. Все-таки переспрашиваю:

– Кто?

– Человек-потолок.

И смотрит на меня так, будто сейчас добавит: что непонятно-то?

– А-а-а…

– …он будет ждать вас в офисе. Завтра в половине девятого.

Думаю, кто из нас сошел с ума, он или я, или оба…

…он, или я, или оба…

Смотрю на часы – девять утра, нет никакого человека-потолка, да и не будет никакого человека-потолка, просто… просто потому, что его нет.

Думаю, как бы потихоньку просочиться из офиса, мне еще много чего предстоит сделать, мне еще надо найти вчерашний день. Потому что… впрочем, не будем забегать вперед.

Потихоньку собираюсь, перекидываю через локоть пиджак, когда слышу приглушенное покашливание. Нет, померещилось. Нет, снова слышу, осторожное покашливание, так покашливают, когда хотят привлечь к себе внимание, но стесняются.

– Э-э-э… здравствуйте.

Вздрагиваю от низкого голоса, чуть с хрипотцой. Еле выжимаю из себя:

– Доброе… утро…

– Извините… за опоздание.

– Да ничего, ничего, я… а вы где?

– Я здесь.

Оглядываю комнату, хоть убейте, никого не вижу.

– Мы будем работать вместе, – говорит всё тот же голос.

– Очень… очень рад.

Называю свое имя. Жду.

– Очень приятно. Человек-потолок.

– Что?

– Я… человек-потолок.

Наконец, догадываюсь задрать голову. Вздрагиваю – такого я увидеть не ожидал. Все-таки говорю: