Станислав Рем - Принимая во внимание

– Минуты три. – Малышев поёжился. Пронизывающий, ледяной ветер неприятно забирался под ворот шинели.

– Вот и замечательно. Расскажи мне за эти три минуты, так сказать, вкратце, что у вас происходило в самые первые дни со дня «Ч». То есть со второго марта.

Ретроспектива. 02 марта 1969 года

Телефонный звонок застал Проклова врасплох. Воскресенье, за полдень. И кто, интересно, мог им заинтересоваться в такой день и в такой час? Виктор сорвался с дивана, кинулся к аппарату.

Звонили из управления. Сообщение потрясло лаконичностью и бескомпромиссностью:

– Срочный сбор! За вами выслана машина!

Проклов стремительно прошёл к одёжному шкафу, натянул галифе, китель, надел шинель, перепоясался портупеей. А мысль всё время сверлила в мозгу: что могло произойти? Что случилось, раз собирают всех? А может, не всех, а только его? Но вроде по его направлению все дела находились в надлежащем порядке. Буквально в пятницу, на «летучке», он докладывал о проделанной работе. Даже дал отчёт в рукописном виде. Может, чего-то не учёл? Или, не дай бог, пропустил? «Тогда Боров, – чуть не вслух выругался лейтенант, – точно меня со всеми потрохами сожрёт!»

Машина прибыла через двадцать минут. В ней, к удивлению Проклова, уже находились капитан Яремчук, из особого отдела, капитан Скворцов, из второго, и старший лейтенант Козлов, из пятого – отдела секретной связи, или попросту говоря «секретки».

– Что случилось? – Проклов втиснулся на заднее сиденье, прижав Яремчука к Скворцову.

– А хрен его знает. – Яремчук раздражённо выдернул из-под тела лейтенанта полу шинели. – Хотел со своими сегодня на каток сходить. Пацаны с утра коньки наточили. А тут… – У капитана подрастало трое мальчишек, мал мала меньше, он в них души не чаял.

– Успеешь сводить. Каток на «Спартаке» до двадцати двух работает. А сегодня не успеешь, так время ещё есть. – Проклов подул на заиндевевшее окно, в результате чего получил обзор в виде маленького кружочка. Теперь он мог рассмотреть, как мимо медленно проплывали невысокие деревянные дома, возле которых местная детвора каталась на санках и коньках. – Холода ещё недели две стоять будут. Лёд не растает.

– Ну да, лёд-то не растает. Только в следующее воскресенье моё дежурство.

– Подменю.

На лице Яремчука мелькнула улыбка:

– Ты и так сколько раз подменял…

– Господи! Одним больше – одним меньше. Боря, – Проклов обратился к Скворцову, – а тебе ничего не передавали? По какой причине явка?

Тот мотнул головой:

– Понятия не имею! – и скосил взгляд на впереди сидящего Козлова.

Проклов понял и тут же отреагировал:

– Вот ёлки… Жаль. Хоть бы знать, до вечера вернёмся али как? Николай, чего молчишь? Вернёмся? Или нет?

Козлов, не оборачиваясь, пожал плечами. Мол, не знает. «Врёт, – уверенно подумал лейтенант. – Не может быть, чтобы Боров своему любимцу ничего не сказал. Ну, “летучка” начнётся, по физиономии сразу станет видно, предупредил его Иванов или нет».

Так и случилось. Едва подчинённые расселись по своим местам в кабинете руководителя областного управления КГБ, единственным, кто никак не отреагировал на неожиданную информацию руководства, оказался Козлов.

Иванов, как только убедился, что весь состав в сборе, поднялся перед присутствующими, резким движением рук оправил китель и произнёс:

– Товарищи! Я вас собрал вот по какой причине. – Полковник прокашлялся в кулак, продолжил: – На границе Союза Советских Социалистических Республик и Китая сложилась тяжёлая обстановка. – Проклов заметил, как Яремчук опустил голову: будто раньше обстановка была спокойна! Но продолжение фразы заставило капитана не только вернуться в исходное положение, но и напрячься всем телом. – Сегодня, как мне лично сообщили из Москвы, в десять часов утра по местному времени на территории, находящейся под охраной 57-го погранотряда, произошло нарушение границы с применением огнестрельного оружия.

«Ого!» – чуть не сорвалось с языка старшего лейтенанта Проклова. Такого действительно ещё не было. Виктор взглянул на Яремчука и увидел тревогу в глазах капитана.

Иванов тем временем, выдержав паузу, продолжил:

– Есть убитые. В том числе и с нашей стороны.

В кабинете образовалась гнетущая тишина. Проклов, уткнувшись взглядом в стол, провёл языком по вмиг пересохшим губам. Кто и о чём думал, догадаться было несложно. 57-ой пограничный отряд нёс службу в Уссурийском крае всего в какой-то тысяче километров от Благовещенска – для Дальнего Востока не расстояние. Соседи. А это значило одно: жди нападения на город. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!