Станислав Рем: Капкан на маршала

Из политдонесения политуправления 1-го Белорусского фронта начальнику Главного политического управления Красной Армии об отношении польского населения к образованию Польского комитета национального освобождения, его декретам и к лондонскому эмигрантскому правительству

29 июля 1944 г.

Генерал-полковнику тов. ЩЕРБАКОВУ

В населенных пунктах польской территории, освобожденных от немецкой оккупации, политработники Красной Армии и 1-й Польской армии начали работу по ознакомлению населения с декретом Крайовой Рады Народовой, Манифестом к польскому народу, с декретами и постановлениями Польского комитета национального освобождения и с заявлением Наркоминдела СССР об отношении Советского Союза к Польше.

В сельских местностях, где проводились беседы по этому вопросу, польское население ясно определило свое отношение к Польскому комитету национального освобождения и к эмигрантскому правительству в Лондоне. В деревне Любень Люблинского воеводства все жители встретили сообщение об образовании Польского комитета национального освобождения возгласами одобрения. С таким же подъемом встречено это сообщение в с. Городище, Вышницы, Конколевница и других населенных пунктах.

В своих высказываниях крестьяне особо подчеркнули следующие мысли:

1. Польский комитет национального освобождения выражает интересы народа, он при поддержке всего народа и при помощи Советского Союза и Красной Армии доведет до победного конца борьбу за освобождение Польши от немецкой оккупации.

«Мы все, как один, за новое народное правительство, которое навсегда избавит нас от немцев и будет жить в союзе и дружбе с нашим братским Советским Союзом» (Максимюк И. И., 58 лет, д. Любень).

«Мы приветствуем Крайову Раду Народову, Польский комитет национального освобождения и наше Польское Войско» (В. Климович, д. Городище).

Крестьяне одобрительно отзываются о составе Польского комитета национального освобождения, в частности, о заместителе председателя и руководителе отдела земледелия и аграрной реформы – Андрее Витосе. «Это, – говорят многие, – наша хлопская кандидатура, и мы ее поддерживаем».

Положительно отзываются крестьяне и о других известных им членах комитета.

Например, 82-летний поляк Франц Копись, старый солдат, сказал:

«Я думаю, что Польский комитет, состоящий из таких людей, как Моравский, Ян Чеховский и Андрей Витое – хорошая власть. При них мы будем жить в достатке и мирно. Все поляки будут помогать Польскому Войску. Если нужно будет – отдадим все свое имущество, чтобы укрепить нашу армию и прогнать немцев».

2. Высказывается полная готовность поддержать Польский комитет национального освобождения в его работе. Это выражается, прежде всего, в многочисленных заявлениях о вступлении в ряды Польского Войска.

«Теперь, когда создано новое польское правительство и Польское Войско, мы все пойдем на фронт, чтобы скорее освободить Польшу и другие народы Европы от немецких паразитов», – так заявил на собрании гражданин д. Любень поляк Петр Антонович. Такие заявления слышатся повсеместно. Все мужчины, молодые парни, девушки просят поскорее взять их в Польское Войско.

3. На всех собраниях и в беседах по поводу образования Польского комитета национального освобождения население особенно ярко высказывает свои симпатии к Советскому Союзу и Красной Армии.

«Мы благодарны Красной Армии за то, что своим стремительным наступлением [она] спасла нас от гибели, которую готовили нам всем пруссаки. В свою очередь мы окажем Красной Армии помощь всем необходимым». Это – широко распространенное повсеместное высказывание польского населения.

4. Манифест к польскому народу вызвал среди крестьян оживленные суждения по вопросу об аграрной реформе. В этих суждениях сказывается извечное стремление польского крестьянства к земле.

Все крестьяне сходятся на том, что провозглашенная в Манифесте аграрная реформа крайне необходима. «В результате ее, – говорят они, – крестьянин будет иметь достаточно земли для того, чтобы вести свое хозяйство и жить в достатке».

Безземельные и малоземельные крестьяне (имеющие до 2 га земли) говорят, что им было очень тяжело жить в панской Польше, не говоря уже о жизни при немцах. Пуд ржи стоил 8 злотых, а за мальчика в школу нужно было платить 200 злотых в год. Денег, говорят они, у нас было мало и мы из нужды не выходили. «Если бы, – говорит одна беднячка, – дали нам земли и помогли завести скотину, то наша жизнь стала бы лучше».