Андрей Воронин - Отражение удара

Она с профессиональной сноровкой уложила беспомощного, как попавшая в сеть рыбина, мужа, устроила его поудобнее, поправила подушку, заботливо укрыла одеялом, поцеловала на ночь и выключила свет.

- Тебе не кажется это диким? - прозвучал в темноте голос мужа.

- Что именно?

- Все это... Ведь мое место в тюрьме или в сумасшедшем доме, и тебе это отлично известно. А ты, вместо того, чтобы избавиться от меня и начать новую жизнь, без этого кошмара, нянчишься со мной, покрываешь меня, пытаешься спасти". Разве не дико?

- Не дико. Дико то, что ты сейчас говоришь. Дико, когда люди делят семью на "ты" и "я", делят деньги, детей, посуду Дико, когда жены спят с собственными мужьями за деньги. А когда жена верна мужу - разве это дико?

- Понимаю.. Это как по телевизору: в радости и в горе...

- Вот имение. Спи, телезритель. Хватит болтать, я устала.

Они заснули, еще не зная, что в эту ночь будет зверски убит любитель нетрадиционного секса и новых впечатлений по фамилии Козлов. Утром они вместе обнаружили валявшуюся на полу у кровати веревку и лежавший в кармане любимой кожаной куртки Сергея Дмитриевича покрытый подсохшими бурыми пятнами кухонный нож. Алла Петровна, которая не боялась крови, тщательно отмыла лезвие и рукоятку, после чего нож был сломан и выброшен в мусорное ведро: не могло быть и речи о том, чтобы продолжать им пользоваться.

После этого она заставила мужа допить отвар, сполоснула бутылку и отправилась к бабе Марфе за новой порцией, а Сергей Дмитриевич остался наедине с собой в пустой квартире.

Было утро вторника.

***

Было утро вторника, и закончивший, наконец, отжиматься от грязного пола камеры Илларион Забродов, сидя на нарах, развлекал присутствующих чтением наизусть "Лунного камня" Уилки Коллинза. Присутствующие, которых в пятиместной камере было двадцать человек, слушали его, разинув рты, а самые авторитетные из них время от времени вставляли в повествование критические замечания: действия персонажей казались им недостаточно профессиональными.

Майор Гранкин в это время получал у следователя прокуратуры Ипатьева разрешение на свидание с подследственным Забродовым, полковник Сорокин занимался своими прямыми служебными обязанностями, а полковник Мещеряков уже начал составлять в уме предварительный список людей, с которыми следовало обсудить идею нападения на тюрьму. Он очень надеялся, что Сорокину действительно удается все утрясти, и строил планы освобождения Забродова противозаконным путем только потому, что Илларион никак не выходил у него из головы.

Сергей Дмитриевич Шинкарев ничего об этом не знал - у него хватало своих забот и проблем. Внутри у него до сих пор все дрожало, как овечий хвост, после сделанного утром открытия.

- Да, - сказала ему Алла Петровна, глядя на веревку, свернувшуюся кольцами на полу возле кровати, - ты был прав: завязывать надо было потуже.

Больше она по этому поводу ничего не сказала, и Шинкарев был ей за это благодарен.

Не сговариваясь, они принялись искать улики и сразу наткнулись на нож. Пока Сергей Дмитриевич, давясь и кашляя, делился с унитазом остатками вчерашнего ужина, Алла Петровна с помощью воды и моющих средств удалила с ножа все следы крови. Все еще ощущая во рту кислый вкус блевотины, Шинкарев загнал нож под плинтус и резко потянул на себя. Лезвие сломалось с коротким щелчком, и обломки полетели в мусорное ведро.

- Ну вот, - сказал он, утирая рот, - мы уже вместе заметаем следы. Скоро вместе пойдем на дело, а, Петровна?

Голос у него дрожал.

- Ха, ха; - печально сказала Алла Петровна. - Если ты опять наследил возле дома, это может кончиться очень плохо. Какой тогда был смысл топить Забродова?

- Но ты же понимаешь...

- Я-то понимаю, - по-прежнему печально ответила она, - но вот ты.., или, как ты его называешь, твой двойник.., в общем, по ночам ты ведешь себя, как полный идиот.

- Не я, - убитым голосом уточнил Шинкарев. - Он ведет меня. Ерунда твои отвары, я так и думал, что не поможет...

- Ничего не ерунда. Ты что же, хотел, чтобы с первого раза подействовало? Две недели! Надо что-то придумать на эти две недели, чтобы ты не мог выбраться из постели.

Некоторое время она думала, сосредоточенно морща красивый лоб, а потом хлопнула по столу ладонью.

- Придумала. Мы тебе наложим гипс. Сплошной, чтобы руки были прижаты к телу.

- О, господи, - сказал Сергей Дмитриевич.

- Можем не накладывать. - Она пожала плечами и отвернулась. Прикончишь меня - невелика потеря.