Татьяна Хмельницкая - Двое – не один, спуску не дадим

Раздался грохот. Я резко села в постели. Огляделась.

Комнату заливал неоновый свет рекламы. Он касался чёрного квадрата видеофона, лежащего внутри корпуса подзарядника на стене. Часть кровати тоже накрыл падающий из окна свет, и я невольно убрала ноги, чтобы они оставались в тени.

На ум пришёл отрывок из странного сна, где в отражении окна автоплана новой марки появился блондин. Подскочив с кровати, точно ужаленная, я бросилась в санитарную комнату, к висевшему на стене зеркалу. Теперь в отражении была только я – девушка двадцати пяти лет с пухлыми губами, рыжими, вьющимися волосами и голубыми глазами, а не парень с квадратным подбородком и светлыми волосами.

Бр-р-р-р! Приснится же такое! С успокоительными нужно быть аккуратнее.

Открыв кран, умылась прохладной водой и снова взглянула в зеркало. Искала в нём не себя, а ответ на вопрос: «Что это было?»

Гроссмейстер? Серьёзно? Странное название, пришедшее из далёких времён. Да-да, тот парень со светлыми волосами из сна размышлял об этом.

Братьев Ордена называли рыцарями, а верхушку – Вещими, даже тех, кто входит в Круг Семи. Откуда взялись гроссмейстеры, даже если представить, что я видела второе Предузнание? Помнится, так назывались первые рыцари, создавшие братство. Они обладали гипнозом и телепатией. Когда братство разрослось, переименовали не только мастеров, но и рыцарское сообщество.

Вода лилась, пока я, уперев ладони в металлический умывальник продолжала обдумывать увиденное. Больше всего меня заботило ощущение, которое при этом испытывала: я была частью иллюзорного действа. Так обычно происходило, когда я ментально роднилась с Ноном, в буквальном смысле, влезала в его тело и управляла им. Но я никогда не слышала и мыслей дуала, а только продолжала видеть образы.

Опустила голову ниже плеч и хорошенько тряхнула ею – до боли в шее, до белых, блестящих точек перед глазами. Зажмурилась, чтобы унять сердцебиение.

Это был сон – яркий, динамичный, вкусный, как сама жизнь, но всё же сон. Я засиделась, разбирая копии документов, которые обнаружились на электроном носителе, спрятанном в нашем с Ноном детском тайнике.

Помню, слонялась по улицам без особой причины. Вглядывалась в лица прохожих и думала о дуале. Ноги сами привели меня к тайнику в городском парке. Постояв возле руин древней крепости, я обошла её с южной стороны и прошмыгнула в узкий, короткий лаз. Именно там, в глубине на левой стене и находился старый тайник, которым очевидно пользовались первые владельцы рассыпающейся рухляди. Каково же было моё удивление, когда на сырой, холодной кладке я обнаружила «орбис-парва».

Я выдернула маленький, электронный носитель из тайника, стиснула его в руке и бросилась со всех ног домой.

Только захлопнув входную дверь и подперев её спиной, я перевела дыхание. Затем долго ходила по комнате не решаясь раскрыть ладонь. Мне казалось, что ощущение от сжимаемого мной корпуса носителя мне мерещилось.

Наконец, я решилась: включила компьютер, ввела пароль и, запустив программы «невидимки» и «чистки следов», разработанные Ноном, отправилась в ближайшее вирт-кафе. Там я, состыковав передачу данных с компьютеров, погрузилась в просмотр.

Внутри были документы. Множество документов. Впрочем, снимков тоже хватало. Это была вся информация по делу маньяка-гипнотизёра, рассматриваемому нашим аналитическим отделом. Я восприняла находку, как знак – подачу, сделанная Ноном на мою часть поля. Он что-то хотел мне сказать, объяснить, но, очевидно, не успел или не посчитал нужным втягивать, пока сам всё не проверит.

У напарника точно была догадка, и он смог связать все убийства в одну цепь событий, отличающуюся от главной версии, пока дело по трём убийствам не забрали себе рыцари из Первого отдела комитета собственной безопасности Ордена. Наверное, хотел всё проверить, прежде чем посвящать в детали меня. Но напрашивался вопрос: зачем продолжать заниматься делом, которое расследует другая служба? Это как минимум глупо.

Нона Возова глупцом назвать язык не поворачивался. Оставалось предположить, что случилось нечто из ряда вон выходящее, заставившее напарника скопировать документы, относящиеся к делу вплоть до виртуальной стенограммы последнего перед операцией по задержанию совещания.

Шея затекла, и я подняла голову, так и не открыв глаза. Из памяти всплыла картинка из сна: на покрасневшем от заката небе чётко видны два диска планет. Оба довольно крупные, но по цвету различались: оранжево-красный и молочно-голубой.