Олег Кот - И молитва моя в недро мое возвратится

Лубянку развели, как тех дурех из Нахабино, что насиловали в моей роте азера, подумал я. Разница только в том, что чекисты поверили через два года, а простушка через два месяца. Кинутые сыновья и дочери русского народа.

Почему перед ним на коленках ползал Иосиф Кобзон?Певец написал заявление в Совет Министров СССР: его изводят и не дают жить антисемиты. Слова Б. Б. В.:

– Рыл три месяца. Нигде и ничего.

От той истории 1981 года у Бориса осталось перекошенное лицо и пачка визиток певца, отпечатанных в Англии на березовой коре.

– Хочешь? Возьми, сколько надо, – предложил мне полковник.

Я отказался. Такое чувство, что держал в руках грязь. Спустя двадцать лет прочту в Ахметовской «Сегодня» жалобы жены Иосифа Кобзона: нет житья, замучили «недоброжелатели» народного артиста. Без фобий нет звезд.

Почему Совету Министров СССР пришлось хоронить за казенный счет художника Васильева?Из-за крайней нищеты народного художника РСФСР. Дома перед смертью осталось три рубля. Вдова сама пришла к Борису. И он помог. За это благодарная женщина подарила ему одну из картин мужа. Он ее очень любил и повесил над тахтой, где спал. Берег реки Волги. Мне она не нравилась.

Только потом узнал, чем был славен этот мастер. Он писал портреты вождей и работал над почтовыми марками СССР и многих других стран. Пейзажист из него был хреновый. 5 5 Петр Васильевич Васильев (1899—1975) – русский советский художник. Народный художник РСФСР (1970). Лауреат Сталинской премии первой степени (1947).

Чем болела и отчего умерла первая жена Ильи Глазунова?Наркотики. 6 6 Нина Александровна Виноградова-Бенуа (1933—24 мая 1986). Официальная причина смерти – самоубийство. Но Борис Борисович сказал главное: «Она была наркоманкой. Глазунов мучился с ней всю жизнь». Спасти не удалось. Меня он обещал повести к мастеру в гости. Мастерская на Старом Арбате. Но свое слово так и не сдержал.

Как и отчего умер Морис Лиепа?От остановки сердца. Тот приехал в Москву вышибать деньги на детскую балетную школу в Риге. Умер прямо на улице. Его привезли в Спецтрамву. 7 7 В Москве существовало несколько Специальных травматических отделений. И только одно предназначалось для элиты без кавычек. В нее свозили паяных генералов, обкуренных актрис и отдыхавших на улице прокуроров (примечание автора). Дети были на гастролях. Им дали срочные телеграммы. Сын был в США. Дочь в Европе. Но никто из них не захотел приехать, тем более первая жена. Отец и муж давным-давно ушел с семьи. За ту неделю, пока труп валялся в морге Спецтрамвы, его разрисовали зеленкой и расписали нецензурной бранью. Над Лиепой поиздевались всласть. Как над коронованным бомжом. Знай наших! За что, не знаю. Это подлинные факты.

Хоть и отрывочная, в шутливой форме преподнесенная информация из первых рук, для обычных советских граждан была недоступна, невозможна и запредельна в те уже былинные времена.

За первый год знакомства с ним я привык ко всевозможного рода историям в цитатах, картинках и биографиях. Б.Б.В. подарил мне книжку, купленную в кремлевском книжном ларьке. Н. Решетовская. В споре со временем. Издательство Агентства печати Новости. 1975 год . Цена – 41 копейка.

Забавная оказалась книга – без указания редактора, сдачи в набор, объема печатных листов, тиража. Да и зачем указывать редактора, когда им оказался новый муж Решетовской (предыдущим был писатель Солженицын). Борис считал нобелевского лауреата завершенным подонком. Он знал о нем такое, чем не знала его первая жена. Но мне не обмолвился и словом.

– Прочти! Поймешь все сам, – устало сказал он, протягивая брошюру.

Прочитал. Итоги развода двух половинок как две капли воды оказались схожими, только судьбы разные. Бывший муж-диссидент настрогал трех сыновей с новой разведенной женой. Плюс ее сын от первого брака. Решетовская ни в чем не уступила Солженицыну: три законных и один гражданский брак. Кровь кубанских и донских казаков.

Полковник с вниманием отнесся к моему желанию служить в КГБ и спросил, чем я занимаюсь сейчас. Ответил.

– Надо доучиться. После все станет ясно, – ответил тот.

Но этим планам не суждено было сбыться.

СССР по-прежнему спал мертвым сном. Первого августа восемьдесят девятого года я отвозил свою тетушку с племянницей в аэропорт города Донецка. Объявили регистрацию и посадку на Кишинев, у тети багаж не поднять плюс ребенок двух лет.