Адель Нагая - Искра-2. Недосягаемое. Любовный роман

Но у Кира все сложилось иначе. В шикарном здании, что высилось под его ногами, он был далеко не последним человеком. Он являлся учредителем компании, держателем 25% акций, у него был целый этаж подчиненных, заместитель, секретарша, курьер и прочие атрибуты успешности. И это всё ему претило. Он содрал с шеи удавку-галстук дорогой марки, повесил на перекладине спутниковой антенны свой пиджак и с наслаждением расстегнул ворот рубашки. Ему удалось поймать в этом знойном штиле легкий ветерок, и он замер, впитывая каждое его дуновение. Никакой офисный кондиционер или ионизатор не заменит этого. Настоящее, такое близкое небо, чистый, насколько это здесь возможно, воздух. На высоте почти не пахло выхлопами и жарящейся об асфальт резиной. Здесь было хорошо и спокойно. Теперь он понимал, почему Августа всегда сюда тянуло.

Да, на самом деле, раньше это было не его тайное место для уединения. Он украл его у Августа. Брата, как думали все. Любовника, – знала только Искра.

«Искра с большой буквы», – как любил уточнять Кир, когда говорил про нее за глаза.

«Наша Искра», – как говорил о ней Август, когда никто посторонний не слышал.

Их маленький секрет. Секрет на троих. Еще год назад, до ее появления, в жизни обоих лже-братьев все летело к чертям собачьим. Они сами не знали, ради чего столько лет поддерживают эту тайную, тягостную для обоих связь. С момента, когда у них все закрутилось в угаре какой-то студенческой вечеринки, прошло уже семь лет. Они построили бизнес, разбогатели и возмужали. Но в плане личных отношений они… замерли. Даже нет, они метались, словно заблудившиеся в темном закоулке тени – от любви до ненависти и обратно. Они изменяли, игнорировали, провоцировали друг друга. Просто от скуки. Потому что никак не находили выхода из этого темного, липкого тупика. И они питали свои отношения любыми эмоциями, все чаще болью, которую старались причинить друг другу. Это тянулось до тех пор, пока на пороге их офиса не появилась Искра. Отражение каждого из них, пара каждому, их общая гармония и их примирение.

Они не сразу это поняли. Они мучали и ее, и себя. Играли в благородство, изображали гордость, передавая ее из рук в руки, словно игрушку. И едва ее не потеряли. Кир вспоминал о тех их поступках с содроганием, как о страшном сне. И всякий раз млел от мысли, что реальность – прекрасна. Искра осветила своим сиянием их темный, липкий тупик. Она не вывели их оттуда, нет. Но и не побоялась остаться там с ними.

Сегодня был ровно год с того дня, как Кир впервые увидел ее в холле их бизнес-центра. Своего рода годовщина знакомства. Для женщин это всегда много значит. И потому он приготовил ей особый подарок. А заодно и Августу.

Дверь, ведущая на лестницу, заскрипела за его спиной. Кир обернулся и увидел миниатюрную девушку в джинсовом фартуке. Их-под черной банданы у нее торчало не меньше сотни фиолетовых косичек. Он высунула в дверной проем только кончик своего исколотого в трех местах носа и недовольно протянула:

– Кири, ты рехнулся? Тебе нельзя под прямые солнечные лучи еще месяц! Давай, пошевеливайся, у меня все готово.

Кир снял с антенны свой пиджак и вошёл в здание, вслед за девушкой.

За дверью, через один лестничный пролет, начинался технический этаж – необработанные бетонные стены, низкие, просмоленные потолки, трубы и вентиляционные короба повсюду. С тех пор, как у Искры и Августа развилась акрофобия 1 1 Акрофобия – боязнь высоты , сюда больше никто не поднимался, разве только электрик раз или два в год. Это была вторая причина, почему Кир и полюбил это место: где-то здесь, на крыше, у Искры случилось свидание с его лже-братом, единственное, на котором Кир не присутствовал. Этот факт будоражил его воображение. Он не видел, что вытворяли тут эти двое, но всякий раз, когда он пробовал спросить их об этом, Искра отводила глаза, а Август отделывался односложными ответами. Кир и не особо стремился выяснить, в чем тут было дело. Ему нравилось фантазировать об этом.

Впрочем, воспоминания о крыше были у них связаны не только с тайными любовными встречами. Этой зимой свихнувшаяся поклонница Кира едва не убила их троих на этой самой крыше. И хотя это именно Кир целых пятнадцать минут провисел над бетонной пропастью, и на память о том дне у него остался круглый вдавленный шрам от пули чуть пониже локтя, воспоминания о случившемся не заставляли его вздрагивать. Он не боялся снова подниматься на крышу и смотреть вниз с ее высоты: что было, то было.