Дональд Гамильтон - Сеятели смерти. Задание — Токио

Даррелл встал.

— Побежали, — кивнул он.

До автобуса было ярдов двадцать. Водитель достал сигареты и закурил. Даррелл, держа Йоко за руку, быстро зашагал к автобусу. Ему уже начало казаться, что они успевают.

Враги появились словно ниоткуда. Должно быть, они тоже затаились поблизости в темноте. Все— молодые люди, японцы, крепкие и мускулистые. Их громкие крики разорвали тишину маленького курортного городка. Они кинулись наперерез Дарреллу и Йоко, громко выкрикивая пакости про местных девушек, которые якшаются с подлыми янки. Даррелл сразу понял, что это ловушка, подстроенная полковником По, но выхода не было — японцы преградили им путь к автобусу, а к вокзальчику уже подкатывали две машины. В одно мгновение автобусная остановка превратилась в бедлам.

Йоко завизжала — один из нападавших схватил ее за руку, попытавшись оттащить от Даррелла. Даррелл сбил его с ног, опрокинул второго противника и попытался пробиться к дверям. Тем временем другие хулиганы начали раскачивать автобус. Водитель отчаянно загудел, пытаясь привлечь помощь. Дарреллу показалось, что неподалеку засвистел полицейский.

Положение казалось безнадежным. Как он мог попасть в такую ловушку? Кто-то ударил его по спине, лягнул по щиколотке, еще один удар обрушился на затылок. Йоко вырвали у него из рук, и Даррелл снова услышал, как она завизжала. И вдруг в самую гущу нападавших врезалась огромная тень, расшвыривая японцев, как котят. Гигант легко выхватил Йоко из рук громил и вместе с ней пробился к Дарреллу.

— Хо, американец Каджун!

Это был полковник Цезарь Сколь. Дарреллу некогда было раздумывать над тем, откуда взялся русский. Вместе, дружно работая локтями и кулаками и загораживая своими телами Йоко, они уверенно прокладывали путь к дверям автобуса. Мелькнул нож. Сколь взревел, как медведь, замахнулся, и обидчик со сломанным носом как мячик отлетел на несколько шагов. Воспользовавшись неразберихой и секундным замешательством нападавших, Даррелл протолкнул Йоко в автобус.

— Залезайте! — крикнул он Сколю.

Огромный русский, стряхнув с себя двоих или троих японцев, повисших на нем, как гончие псы, пятясь спиной, начал подниматься по ступенькам. Водитель чертыхался, пытаясь закрыть дверь. Даррелл саданул по физиономии ближайшего японца и ловко вскочил на подножку. Тяжелая дверь закрылась долей секунды спустя.

— Бум-бум, американец! — обрадованно прогромыхал Цезарь Сколь.

— Поезжайте быстрее! — бросил Даррелл, повернувшись к водителю.

Тот казался напуганным до полусмерти. Но в следующую секунду могучий мотор взревел и автобус плавно снялся с места и покатил по ночному Нинзе. Немногие пассажиры — человек шесть-семь, — оказавшиеся невольными свидетелями этой драки, сидели, оцепенев от страха. В заднее стекло угодил камень. Автобус быстро цабрал ход.

— Что ж, теперь все в порядке, — вздохнул Даррелл, пытаясь перевести дух.

Полковник Сколь проводил Йоко на заднее сиденье и сидел, сжимая ее ручонку в своей огромной медвежьей лапе. Когда Даррелл подошел, он расплылся в улыбке до ушей, сверкнув металлическими зубами.

— Вот видите, Даррелл, — я вас простил— великодушным тоном произнес русский. На его седом виске алела свежая ссадина, а под глазом наливался синяк. В его отношении к крохотной японке было что-то отеческое.

— Слава Богу— мы наконец обрели наше сокровище, — вздохнул он.

Он ободряюще улыбнулся Йоко и потрепал ее по плечу своей громадной лапищей.

Когда позади осталась Каруизава, воздух посвежел. На вершинах Японских Альп уже виднелись шапочки раннего снега. Преждевременный снегопад посеребрил кроны лиственниц и берез. Путникам пришлось дважды пересаживаться с автобуса на автобус, чтобы добраться до одной из станций железной дороги, соединявшей токийский вокзал Уэно с Такасаки. Доехав до Каруизавы, они сели на другую электричку, которая шла в северном направлении, к озеру Нодзири и предгорьям Акакура, славившимся горнолыжными трассами. Правда, горнолыжный сезон еще не наступил, но любители зимнего спорта уже съезжались в Акакуру, оживленно беседуя в предвкушении скорого праздника. Сколько ни прислушивался Даррелл к их разговорам, о Хатасиме он не услышал ни слова— речь шла в основном об отдыхе, учебе, мальчиках, девочках, работе или политике. Возможная катастрофа никого не интересовала.

Наконец, когда Дарреллу уже стало казаться, что они едут целую вечность, Иоко сказала, что пора выходить. Некоторое время они еще петляли, чтобы избавиться от возможных преследователей, а когда же наконец, пересев уже на третий автобус кряду, ехали по горной дороге, автобус сломался, и им пришлось почти целый час дожидаться следующего.