Кирилл Шатилов - «Гамлет» - Литературный детектив. На основе нового, правильного перевода

Высоким и звенящий звуком рвать,

Что будит бога дня, и по сигналу

На море и в огне, в земле и в небе 29 29 Горацио упоминает четыре стихии Аристотеля – воду, огонь, землю и воздух – которые усилиями иезуитов всплыли позднее в подготовленных ими китайских и японских философиях.

Блуждавший дух отчаянно спешит

Назад в предел. Всю правду слухов этих

Туманный гость наглядно подтвердил.

МАРЦЕЛЛ

И растворился с петушиным криком.

Ведь говорят же, что с приходом срока,

Когда явился в мир Спаситель наш,

Сей друг рассвета трудится всю ночь,

И духи носа показать не смеют.

Спокойны ночи, безопасны звёзды,

Безсильно фей и ведьм колдовство,

Столь милосердно то святое время.

ГОРАЦИО

Я тоже слышал и отчасти 30 30 Горацио снова показывает себя состоящим из «двух частей»: плотской, мирской и духовной, философской. верю.

Но посмотри, в накидке красной утро

Восточный холм штурмует по росе!

Бросай дежурство. Вот что я бы сделал:

Давай доложим обо всём, что было,

Младому Гамлету. Уверен я,

Что с ним заговорит безмолвный призрак.

Ну, друг, признаемся по воле долга,

Тому, кто так нуждается в любви?

МАРЦЕЛЛ

Давай, конечно! Знаю, где сегодня

Застанем мы его наверняка.

( Уходят )

( Входит король КЛАВДИЙ, королева ГЕРТРУДА, ГАМЛЕТ, ПОЛОНИЙ, ЛАЭРТ, ВОЛЬТИМАНД, КОРНЕЛИЙ, дворяне и слуги )

КЛАВДИЙ

Хоть зелены 31 31 Некоторые исследователи видят здесь намёк на смерть в сентябре 1592 года друга и собрата по перу Эдварда де Вира – Роберта Грина ( green – «зелёный). ещё воспоминанья

О Гамлете, о брате нашем мёртвом,

И нам пристало сердце мучить скорбью,

А королевству – в горе пребывать,

Возобладал рассудок над природой:

Мы с сожаленьем думаем о нём,

Но и себя не забываем в грусти.

А потому сестру и королеву,

Наследную вдову страны военной,

Мы, подавив все радостные чувства,

Когда глаза в восторге и слезах 32 32 Эпицентр цветастой риторики Клавдия: один глаз скорбит, другой – радуется. Вот так же и он – горюет по брату (им же убитому) и радуется свадьбе с его женой, которую он как-то уж больно многозначно называет ещё и своей «сестрой». Что, конечно, можно списать на нераскрытое здесь понятие sister-in-low , т.е в данном случае «невестка». И всё это говорится открыто, публике, не «в сторону». ,

Когда похожа свадьба на поминки,

А скорбь не в силах перевесить смех,

Берём мы в жёны. Взяли также мы

В расчёт и ваше мудрое согласье

На дело это. Всех благодарим.

Теперь о юном вспомним Фортинбрасе

Который, нашу значимость принизив,

Иль полагая, будто брата смерть

Нас разобщила и внесла раздоры,

О превосходстве дерзко возмечтал.

Он докучает нам потоком писем,

Касательно уступки тех земель,

Которые отец его законно

Нам проиграл. Но хватит всё о нём.

Вернёмся к нам и к цели нашей встречи.

Вот дело в чём: мы написали тут

В Норвегию для дяди Фортинбраса —

Кто в старческом безсилье вряд ли слышал,

Чего племянник хочет, – чтобы тот

Расстроил сборы. Ведь и новобранцы,

И люд военный – все они пока

Его вассалы. С этим посылаем

Обоих вас, Корнелий, Вольтиманд,

Доставить вести старому норвежцу.

Иных мы не даём вам полномочий

В общенье с королём, помимо тех,

Что перечислены в статьях подробно.

Ступайте. Ваша доблесть – быстрота.

КОРНЕЛИЙ и ВОЛЬТИМАНД 33 33 Ещё одна «сладкая парочка». Они не только говорят хором, но умудряются даже попугайничать в словах, забирая их – «доблесть» – из обращённой к ним фразе. Скоро их сменит новая – Розенкранц и Гильденстерн.

И в ней охотно мы проявим доблесть.

КЛАВДИЙ

У нас сомнений нет. Ступайте с богом.

( ВОЛЬТИМАНД и КОРНЕЛИЙ уходят )

Теперь, Лаэрт, твоя какая новость?

Ты говорил о просьбе. В чём она?

Кто б к Викингу ни обратился с делом,

Услышан будет. Нет, Лаэрт, такого,

Чего тебе не дал бы просто так.

Прочнее связи сердца с головой,

А рук послушных – с честными устами

Та связь, что твой отец имеет с троном 34 34 Некоторые исследователи усматривают в этой «связи» намёк на участие Полония в убийстве Гамлета-старшего. .

Ну, так чего ж ты хочешь?

ЛАЭРТ

Господин,

Позвольте мне во Францию вернуться,

Откуда я с готовностью примчался,

Чтоб вашу коронацию почтить.

Теперь, когда мой долг вполне исполнен,