Питаю к вам. И потому желанье
Вернуться на учёбу в Виттенберг 44 44 Во-первых, важно заметить, что университет в городе Виттенберг появился в 1502 году. Во-вторых, конечно, что в нём преподавал Мартин Лютер (имя которого он теперь носит), стоявший у истока протестантизма. К моменту появления «Гамлета» Англия уже стала протестантской. Поэтому желание «вернуться в Виттенберг», которое «противоречит нашему стремленью» можно рассматривать с неожиданной точки зрения: как призыв вернуться к католицизму.
Противоречит нашему стремленью.
Мы просим вас, пожалуйста, остаться
Приятным утешеньем наших глаз,
Придворным главным, родственником, сыном.
ГЕРТРУДА
Не предавай мои молитвы, Гамлет.
Прошу тебя, не езди в Виттенберг.
ГАМЛЕТ
Я должен подчиниться вам, мадам.
КЛАВДИЙ
Ну, вот ответ и любящий, и ясный!
Будь в Дании как мы. Мадам, идём.
Согласье Гамлет дал по доброй воле,
Мне сердце тронув. В честь такого дела
Сегодня здравниц наших череду 45 45 Весьма примечательно, что незадолго до выхода первой редакции «Гамлета», в 1582 году шурин Эдварда де Вира, лорд Уиллоуби, вернулся из Дании, где по поручению королевы Елизаветы представлял «Орден Подвязки» и потом долго описывал, как пышно его встречали в Хельсингёре, сопровождая пиршество пальбой из крепостных пушек.
Лишь залпы пушки облакам доложат.
Пир короля заслышат небеса,
Земному вторя грому 46 46 Тема пушек и звука, отражающегося от неба – излюбленная у Клавдия, о чём мы вспомним в последней сцене трагедии. Кроме того, объединение таким образом неба и земли – одна из основополагающих идей просвещения в традиции розенкрейцеров.
. Разойдёмся.
( Уходят все, кроме ГАМЛЕТА )
ГАМЛЕТ
О если б твёрдость плоти 47 47 В оригинале «плоть» разная в зависимости от издания: в К2 – sallied flesh , в Ф1 – solid flesh , в более позднем прочтении – sullied flesh . Если с solid (твёрдый) плотью понятно, то в случае sallied (вспученный) подразумевается, плоть, вышедшая из-под контроля, тогда как в случае sullied (испачканный) – запятнанная предательством матери и дяди.
вдруг размякла
И испарилась утренней расой!
О если б Вечный не закрыл каноном
К самоубийству доступ 48 48 Как станет ещё очевиднее в случае с Офелией, самоубийство в елизаветинские времена (как и в любые вообще-то) считалось прямым путём в ад.
! Боже, боже!
Невыгодной, пустой и безысходной
Мне кажется обычьев суета!
Беда, беда! Весь мир, как сад, что брошен
И зарастает. Буйство и размах
Владеют им всецело. Как же так!?
Два месяца в могиле… меньше двух 49 49 Очередная «двойка».
…
Король прекрасный. Этот рядом с ним —
Сатир 50 50 Сатиры – лесные божества у греков, козлоногие и рогатые, похотливые, ленивые, которые проводят время в пьянстве и охоте за нимфами. Примечательно, что упоминание сатира в «Гамлете» – единственное из всех произведений «Шейкспира».
с Гиперионом 51 51 Гиперион – древнегреческий титан. Был женат на своей сестре, Тейе, с которой родил Гелиоса (бога Солнца), Селену (богиню Луны) и Эос (богиню зари). Гиперион ассоциировался со светом, идущим по небу. Во многом его образ схож с образами Люцифера и Прометея, несущими свет, т.е. «иллюминатами».
. Мать любил он
Настолько, что ветрам не позволял
В лицо ей дуть. О небо и земля!
Ужель забуду? Ведь она к нему
С таким желаньем жадным приникала,
Что голод только креп. И вот за месяц…
Подумать тошно! Женщина слаба…
Всего лишь месяц! Туфель не сносив,
В которых шла за бедным телом мужа,
Сама Ниоба 52 52 По легенде Ниоба, дружившая с титанидой Лето, у которой было всего двое детей, Аполлон и Артемида, как-то сдуру похвасталась своим плодородием, поскольку у неё самой детей было куда больше. Лето разозлилась, и Аполлон с Артемидой перебили всех или почти всех детей Ниобы, которая сама была превращена в камень с вечным источником. Тут важно вспомнить, что когда у Анны Сесил и Эдварда де Вира на второй день жизни умер их первенец, Анна написала четыре эпитафии, в одной из которых сравнивала себя именно с Ниобой.
, плача… что ж она…
О, Боже! Неразумная зверюга
И та тоскует дольше… спелась с дядей,
Отцовым братом, что сравним с отцом,
Как с Геркулесом 53 53 В 1544 году отец Эдварда де Вира, будучи во Франции, убил на охоте дикого кабана не просто в одиночку, а одной полудекоративной рапирой. Когда французы стали восторгаться его поступком, который «превосходил все двенадцать подвигов Геракла», 16-й эрл Оксфордский им ответил, что для его соотечественников убить поросёнка – не подвиг.
– я… Всего за месяц
Читать дальше