Марина Павлова - Атмосфера

Других свидетелей Ефимов не дождался, однако, под давлением общественного мнения, господину Крафту все-таки позвонил. Для звонка от властных структур, немец сделал исключение и диалог состоялся, правда в обычном ключе. Ефимов, выслушав десятиминутную суетливую, развеселую и пустую речь с соседнего конца провода, установил таки, что никакого визитера уважаемый хозяин забора в глаза не видел. Насилу собирая загипнотизированные мозги в одно целое, майор задал еще один прямой вопрос – звонили ли Крафту в дверь вчера, начиная примерно с обеда и до вечера. На этот вопрос господин Крафт ответить затруднился, уверял, что проводил в подвале какой-то шумный эксперимент, поэтому никаких звуков вообще не слышал. Однако, поскольку разрыв во времени был значительный, он должен был слышать звонок, закончив опыт и вернувшись в комнаты. А раз не слыхал, значит никакого звонка, выходит и не было. На том они и расстались.

Ефимов, ну ты же не дурак, мы же все там стояли и профессор при нас звонил. А вот если немец этот звонок специально попортил – это дело совсем другого рода. Не нужен был ему этот профессор в посетители. А ты, небось лучше нас знаешь, как с ненужными посетителями поступают. Каюк – и нет профессора. Скажи, ты – дубовая голова, как бы он никого не встретив из города выбрался? Ночью на шоссе ни одна попутка не остановится, да до шоссе еще и добраться надо, ни на кого не налетев. А уж вокзал – то и подавно со всех сторон простреливается. Скажи еще – профессор на воздушком шарике с крыши улетел. Не положено тебе милицейский ты начальник в сказки то верить.

Следующий звонок Крафту достался Ефимову дорогой ценой. Ефимов не дал Крафту и рта раскрыть, переводя на одном дыхании с приветствия в просьбу. Майор просил хозяина особняка разрешить властям осмотр дома на добровольных, так сказать, началах.

Крафт выразил горячий протест и объяснил свое нежелание помочь следствию наличием в доме большого количество дорогого оборудования. Господин ученый выразил сомнение в том, что от него что-нибудь останется, если руки, привыкших совсем к другим инструментам милиционеров, станут к нему прикасаться. В этом ключе, Крафт задал два вопроса, обучены ли подчиненные майора работать с пинцетами? И готов ли Ефимов, подписать документ, согласно которому, город обязуется даже не деньги возвратить, а само один в один утраченное во время обыска оборудование. Разумеется – вежливо уточнил немец – документ, в котором я проставлю сумму морального ущерба будет заполнен отдельно.

Ефимов затруднился с ответом. Зато речь Крафта снова полилась мощным потоком, из которого Ефимов понял только, что все оборудование немецкого производства и как многие сверхточные инструменты, довольно хрупко. И даже самое простое из них, как то – специальные подставки под отдельные детали стоят ого го го. Затем Крафт и Ефимов тоже расстались.

Ефимов не стал советоваться с мэром, он и так знал, что тот скажет. Денег нет.

Ефимов уважал мэра за оборотливость, но в некоторые моменты его так и подмывало спросить, как это так получается – городской бюджет постоянно пуст, а закрома личного хозяйства господина мэра ломятся от изобилия. Ефимов, которого только годы службы немного обломали, характер имел взрывной и каждый раз ощущая легкое подергивание верхней губы, старался разговор, во избежании последствий свернуть, поэтому мэр и в этот раз не услышал едва не сорвавшийся с нервных губ вопрос – а не мог

бы ты, хапало чертовое не все себе загребать, а и городу хоть немного оставить?

У нас же совсем нету финансового маневра – в который раз сетовал майор. Ведь случись что – сколько народу положим, голодом уморим. Стены в КПЗ того и гляди осыплются, ладно алкашня разбежится, а если кого серьезного охранять придется. Тогда как?

От насущных потребностей, Ефимов снова вернулся к Крафту. И начал «искать», стараясь, что бы обида на немца не уводила его от непредвзятости.

Значит так, версия первая – Крафт заманил к себе (заставив лезть через забор) некого своего знакомого, возможно врага, по утверждению последнего ждал его, чтобы чуть ли не при все городе устранить, ну или скажем изолировать.

Ефимов хмыкнул – с самого начала некуда не лезет. Какой дурак пойдет по такому наиглупейшему пути? А Крафта даже дураком не назовешь. Существует бесчисленное число других вариантов, неужто недурак Крафт выбрал бы самый неподходящий? Рискуя к тому же тем, что я с моей гвардией тем или иным способом проникну в дом и обнаружу там живое или бесчувственное тело? Зачем немцу прибивать кого-то в собственном доме, соображая куда потом девать труп, когда вокруг города леса, леса и болота. Ну? Нет, глупо, совсем глупо.