Елена Ананьева - Крик Эдварда Мунка, или Поцелуй сфинкса

«Ну, скажи, что ты все еще любишь меня? Милли, Милли! Нет, не уходи от меня, не предавай нашу любовь!» – мысленно молил художник и на холстах появлялись страстные призывы. Красочные разряды и звучные шлепки-оплеухи красок, попадающих сплошмя на холст, возбуждали больше его воображение. Он не отрываясь от мольберта, до изнеможения работал. Отбрасывал, исправлял, дописывал и снова бросал. Концентрировал консистенцию красок, сгущал эмоции. Разминал коренья, рвал их на части, настаивал, запаривал, процеживал. Будто снадобья варил для своих питомцев. Что его не удовлетворяло понять сложно. Он постоянно искал свое. Новое. Нестандартное. Соответствующее именно его мерилам гармонии.

В нем была она, его Любовь. Его страсть и отчаяние.

Шесть лет любви с прекрасной Милли Таулов, которую он боготворил, закончились ничем. С любовью возведенный мост между ними обрушился. В одночасье.

Она ему изменила и ушла с другим, ничего не сказав.

Он знал об этом.

Он чувствовал раньше, что это произойдет.

Он не знал, как этот ужас пережить.

Для него казалось все обрезано в будущем.

Как?!..

Его Муза, которую он потерял, столь безжалостно его предала и повернула всю его жизнь вспять. Его чувства, вначале облагороженные романтичными порывами, оказались растоптаны.

«Как это выдер… – задыхался от избытка чувств, – …жать? Что буду делать, чем заполню такую вмиг образовавшуюся пустоту?» – взрывалось все внутри. На полотна летели слитками бесценных эмоций первого любовного опыта, вправленные в найденные рельефы экспрессии, новые и новые аспекты. Жизнь вилась следом кривой, неуравновешенной полосой, проецируясь на свежесть грунтованного полотна. Вокруг героев засновали равнодушные люди. Многие шли в противоположную сторону. Холод проникал всюду. Страх перед будущим сковывал и леденил. Все чувства выливались на полотна. Как стихотворные строки у поэтов, искренне и чутко…

Критика не восприняла его страстные полотна. Они шли в разные стороны понимания. Часто потом он ощущал это чувство: он шел в разнобой с общественым мнением, с друзьями, любимыми женщинами, которых кстати у него было не много. Мысли и мрачные чувства художника выплескивались на новые холсты и они уже становились иными. Столь сильное чувство, которое пришло и было так резко предано и прервано, стало причиной его сильнейшей душевной боли. Что он мог предпринять, что противопоставить? Заменить?! Кем?! Он однолюб. Даже все остальное – столь преходяще. Милли Таулов – одна из немногих женщин, ставшая Музой тех лет, вошла не только в утонченное, болящее сердце художника. Но и стала частью его биографии, о которой узнали спустя века.

Его Муза, которую он потерял, столь безжалостно его предала и повернула всю его жизнь вспять. Его чувства, вначале облагороженные романтичными порывами, оказались растоптаны.

«Невозможно выдержать…» – задыхался от избытка чувств, – взрывалось всё внутри. После Милли Таулов уже не приходило в его растревоженную душу столь высокое волшебное чувство. Весенней свежестью любви Эдвард не мог похвастаться. Он замкнулся.

Отшельничал.

Одиночество. Одно из самых сильных видов страдания. Невозможность найти себе ту, которая смогла бы заменить столь сильную первую любовь. На смену пришла столь же сильная тоска. Иногда хотелось рыдать. Иногда кричать.

Страх: все можно предать.

Вползал безотвратно в обнаженную душу монстр Крик . Не на кого положиться, не с кем иметь дело. Все ненадежно и преходяще. С давних времен… Будоражили страшные сны и не давали спать. В душе просыпалось бурчание и недовольство. От невырвавшегося крика вскакивал среди ночи и бегал по комнате, пока не успокаивался. Его дневники пестрят волнующими записями. Троллиная ведьма с хвостом завлекает в свои владения. Знакомые с детства мифы Эдды оживают. В воспаленном мозгу художника всплывают много раз слышанные легенды об асах – верховных богах Скандинавии. А ведь именно от скандинавских «асов» (или привычного термина «асе» в английском) произошел туз, карта, стоящая надо всеми, даже над королем; и ас – первоклассный летчик-истребитель. Главное он – Мастер своего дела. Художник стремиться стать первоклассным мастером. Не дается все просто. Порой раздражается. И сновь блуждает художник темными ночами с дрожащей свечой, полыхающей и тоскующей вместе с ним, отдавая, спасая теплом, светом, перед своими полотнами. Выпив крепкого чая с ромом, тяжело опускается на маленькую канапе и кручинится. В мозгу роятся образы. Оживают саги. Спасительница-свеча становится все меньше, пока не пропадет вместе с теплящимся, плавающим в остатках ее «соков», огоньком.