Александрина - Слеза Будды

– Как только позволит ваше состояние, встретимся в КПЗ, – произнёс он с иезуитской улыбкой, обернувшись, не обратив на мои слова ни малейшего внимания.

У меня взяли отпечатки пальцев, а к наружной двери палаты приставили милиционера. Я отказывалась верить своим глазам и ушам. Мне казалось, что всё это происходит не со мной.

Вечером зашёл Рихтер.

– Татьяна Павловна, что здесь происходит? – озабоченно спросил он. – От кого вас охраняют?

– Это общество охраняют от меня, – ответила я и опять разрыдалась.

– Ничего не понимаю. Расскажите всё по порядку.

– Меня обвиняют в убийстве Бориса Львовича, – всхлипывая, произнесла я.

– Что-о? Борис Львович убит?

– Да, – ответила я, продолжая рыдать ещё громче.

– Татьяна Павловна, успокойтесь. Прошу вас, – сказал он, прислонив мою голову к своей груди, и начал ласково гладить волосы и вытирать слёзы, текущие непрерывным потоком из моих глаз, своим носовым платком.

Почувствовав себя защищённой в его объятиях, я быстро взяла себя в руки.

– Понимаете, насколько я поняла со слов следователя, Борис Львович был убит с субботы на воскресенье, как раз в то время, когда я возвращалась от него домой, оказавшись последним человеком, видевшим его живым, и у меня нет алиби на это время.

– Можете не беспокоиться на этот счёт. Алиби я вам обеспечу – скажу, что в это время вы были со мной.

– Нет, Александр Ромуальдович. Вас могут привлечь за дачу ложных показаний. Я не могу этого допустить, тем более это ничего не даст. Кроме того, что я вам перечислила, на бокале, да и не только, найдут мои отпечатки пальцев. А если следствие узнает о назначенном на понедельник нашем бракосочетании, ваши показания не только не примут во внимание, но и вас могут заподозрить в соучастии в убийстве. Представляете, какой ажиотаж будет в больнице? Вы сможете помочь мне, только если будете находиться вне всяких подозрений.

– Наверное, вы правы, – согласился шеф. – А для чего вы ходили к Борису Львовичу?

– Он сам меня пригласил. Хотел познакомить со своей новой помощницей, Зиной. Заодно и серёжку не терпелось ему показать. Кстати, чёрного бриллианта в ней не оказалось.

– О чём это вы? – искренне удивился шеф.

– Родовое проклятие на самом деле связано не с серёжкой, а с чёрным бриллиантом, в которой он находился, – ответила я со вздохом, поняв, что Рихтер не мог об этом знать.

– Так, может быть, и не было никого чёрного бриллианта?

– Был. Борис Львович сказал, что камень был подменён, но кем и когда – теперь уже никто не узнает, тем более что серёжка исчезла.

– Как исчезла? Вы разве не забрали её с собой?

– Борис Львович попросил оставить её до утра, чтобы проконсультироваться с ювелиром, у которого вы заказывали кулон. Может быть, он и есть убийца.

– На меня Евгений Борисович произвёл очень благоприятное впечатление. Я уверен, что он не мог этого сделать. И потом, я не вижу мотива для совершения такого злодеяния.

– Насколько мне известно из литературных источников, самые чудовищные преступления совершают как раз люди с незапятнанной репутацией. А что касается мотива, он совершенно очевиден – на свете не так уж много людей, способных устоять перед соблазном завладеть такой ценностью, а тем более ювелиров. Вы знаете, где он живёт? Я должна сейчас же поговорить с ним.

– Вы с ума сошли! У вас постельный режим. К тому же я не знаю его адреса. Мы встречались дважды и оба раза у Бориса Львовича – когда он заходил за эскизами его отца, чтобы изготовить кулон, и при получении мною заказа, хотя, думаю, для следствия не составит труда его узнать. Танечка, а вы говорили следователю, что на жизнь Бориса Львовича уже совершалось покушение? – спросил Рихтер.

– Нет. Я настолько была шокирована известием о его убийстве и тем, что меня подозревают в нём, что совершенно забыла об этом происшествии. Бедный Борис Львович! Не могу представить, что его больше нет, – произнесла я, всхлипывая, и слёзы невольно снова покатились из моих глаз.

– Слезами горю не поможешь. Нужно хорошо обдумать, кто мог вас подставить. А что представляет собой его помощница?

– Я видела её только один раз. На меня она произвела приятное впечатление.

– Так, Татьяна Павловна, прекращайте рыдать, – строгим голосом сказал шеф. – У меня есть знакомый адвокат. Я сегодня же с ним свяжусь. А сейчас вы должны лечь в кровать и постараться уснуть. Попрошу дежурную сестру дать вам снотворное.

– Спасибо, Александр Ромуальдович!