Владимир Двоеглазов - Ищу комиссара

— Капитан Проводников. Разрешите, Владимир Афанасьевич?

Шабалин насторожился.

— Да, пожалуйста, Валерий Романович, — прогрохотал голос начальника.

— Товарищ Шабалин, — сказал замполит. — Вы, конечно, эффектно сейчас выступили, но ушли от вопроса, который был вам задан. Вас спросили: почему молодой сотрудник предоставлен самому себе. Почему с ним не занимается его наставник — товарищ Костик? Впрочем, это в порядке замечания. Я прошу вас, Александр Николаевич, зайти ко мне после оперативного совещания. У меня все, товарищ капитан.

— Товарищ Редозубов, — прогрохотал начальник райотдела. — Рад поздравить вас с первым успехом. Благодарю за службу. На этом оперативное совещание заканчиваю. Всем желаю хорошего трудового дня.

Уклониться от разговора с замполитом — по крайней мере, сегодня, сейчас — Шабалин вполне мог. Однако он и сам не хотел откладывать, понимал, что рано или поздно разговор все равно состоится, и, более того, чувствовал, что именно сегодня, сейчас, как никогда, готов к нему. Шабалин ощущал свою правоту даже в том, что теперь, когда необходимо заняться очень важным, не терпящим отлагательства делом, он вынужден идти объясняться по поводу неизвестно чего, и это как бы заранее, с самого начала, ставило его в выгодную позицию по отношению к замполиту.

Но прежде чем идти, Шабалин снял трубку и набрал номер.

— Сейчас поедешь, — бросил он Редозубову, прислушиваясь к длинным гудкам. — Липатий Львович, ты?.. Приветствую. Шабалин. Как здоровьишко?.. Да так оно, так, — решительно перебил собеседника на полуслове. — Как говорится, старость не радость, молодость не жизнь. Слушай, Лепесткова сейчас на работе?.. Да нет, пока ничего… Что?.. — Он нетерпеливо, постукивая кулаком по столу, слушал некоторое время. — Ну, и ты ее подозреваешь, что ли?.. Ладно, мы тут разберемся. Мой инспектор за ней заскочит. Ей пока ни слова, понял?.. Ну все, бывай здоров.

Шабалин обладал поразительной способностью быть на «ты» почти со всеми, кто проживал в девяти леспромхозовских поселках, обслуживаемых райотделом. Во всяком случае, за те полтора месяца, что Редозубов прослужил в милиции, он твердо уяснил, что при нем Шабалин обращался на «вы» только к прокурору, к начальнику райотдела и к замполиту. Была, правда, еще переходная прослойка людей, с которыми Шабалин, в зависимости от обстоятельств, разговаривал то на «вы», то на «ты», более склоняясь, однако, к последнему варианту.

Липатия Львовича Ветцеля, заведующего пошивочной мастерской КБО, с которым Шабалин только что разговаривал по телефону, знал весь район, и не столько за его золотые руки, ибо он давно уже, за редкими исключениями, никому не шил, сколько за его ставшую притчей во языцех, доходящую, по мнению многих, до абсурда вежливость. Ветцель (и Редозубов был тому свидетелем) говорил «вы» не только юным ученицам своей мастерской, но и пяти-семилетним мальчикам и девочкам, которых приводили заказчики-родители. Кажется, в лексиконе этого человека вообще не было слова «ты». Соответственно, трудно было предположить, чтобы нашелся в районе человек, который решился бы сказать «ты» этому благообразному, всегда аккуратно одетому седому старику, которого раз пять уже провожали на пенсию и столько же раз просили вернуться обратно… Положив трубку, Шабалин с минуту, как бы впервые, разглядывал висевшую на стене напротив его стола контрольную карту, пестрящую множеством разноцветных пластиковых прямоугольничков на магнитных присосках, затем, коротко вздохнув, посмотрел на стажера. Тот встал, ожидая указании. Но в это время открылась дверь, и в кабинет вошли двое.

— Ага! — сказал Шабалин. — Как раз кстати! Сядь пока, — предложил Редозубову. — А то бьемся тут вдвоем, как рыба об лед!

Один из вошедших, невысокий, крепко сбитый молодой человек, с пышущими румянцем щеками, в новенькой, отглаженной, топорщившейся еще на нем форме, грохнув сапогами, шагнул к столу и, вскинув руку к козырьку и четко приставив ногу, доложил:

— Товарищ лейтенант! Участковый инспектор младший лейтенант Федорец прибыл из командировки! Задание…

— Здорово! — перебил Шабалин, вставая из-за стола и протягивая участковому руку. — Все нормально?

— Так точно! Разрешите доложить…

— Потом, потом доложишь, — сказал Шабалин. — Ну, что там? — тут же обратился к другому вошедшему, тоже невысокому, но, в отличие от первого, худощавому, даже щуплому старшему лейтенанту по фамилии Костик. — Кража?