Александр Черенов - НЕСОСТОЯВШИЙСЯ ГОРБИ. КНИГА ПЕРВАЯ

И на кого ему тогда оставалось рассчитывать? «Удельные князьки»: Щербицкий, Кунаев, Рашидов – наверняка примкнут к Романову: «одного «тоталитарного» поля ягоды! В этом плане можно было рассчитывать лишь на одного Шеварднадзе, да и того надлежало «выковыривать из панциря»: наученный жизнью, парень старательно маскировался под несгибаемого большевика. Хотя что-то «общечеловечье» из Шеварднадзе уже проглядывало. Надо было лишь направить его энергию на конструктивную работу… с деструктивными планами.

Не «обюрокраченные» – не члены Политбюро – секретари ЦК – тоже являлись потенциальной вотчиной Романова. Особенно «нехорошо выглядел» Зимянин: партизан, подпольщик, «красный» до мозга костей! Этот примкнул бы к Романову, не задумываясь! Да и персонажи типа Долгих и Капитонова вряд ли были лучше. Вот и выходило, что с Секретариатом требовалось разобраться сразу и навсегда! Именно так: с Секретариатом, а не с отдельными его секретарями! Эту структуру надо было решительно выводить за штат – так, как «выводят в расход»!

Но «головной болью номер один» Михаила Сергеевича оставался Романов! С этим человеком консенсуса не могло быть хотя бы потому, что не могло быть никогда (спасибо Антон Палычу за верное определение!) Думая о нём, Михаил Сергеевич всегда чуть слышно «поминал матушку»: крепкий мужик, Романов и слова заслуживал исключительно крепкие.

С учётом всех имеющихся недостатков – достоинств в редакции противников – Михаил Сергеевич рассматривал Григория Васильевича даже не как «медведя номер два на одну берлогу». Это было бы слишком просто. По причине упрощённого подхода, как к ситуации, так и к личности Романова. Романов был для Горбачёва не просто конкурент: он был враг. Враг всем замыслам Горбачёва. И, как иначе: если Горбачёв – враг тоталитарной системы, а Романов ей – «друг, товарищ и даже брат», то и по отношению друг к другу они могли быть только врагами!

В последнее время Михаил Сергеевич всё чаще примеривал себя к Романову, а Романова – к себе. «Примерка» не требовала чрезмерных усилий: как говорят в спорте, «противники уже хорошо изучили друг друга». Результат «примерки» был неоднозначным. С одной стороны, то, что Романов понимал сущность Горбачёва, было неплохо: не приходилось тратиться на просвещение товарища. Но, с другой стороны, вместо этого приходилось всё время оглядываться: не стоит ли Романов за спиной с рукой, занесённой отнюдь не для дружеского похлопывания по плечу?! Михаил Сергеевич не сомневался в том, что «предстоящий в скором времени финал» Юрия Владимировича явится для них с Романовым своеобразным «выстрелом стартового пистолета». Соседи по столу в Политбюро будут самонадеянно полагать себя «тоже участниками забега» – в действительности бежать будут только они с Романовым! А «политическая массовка» будет играть народ!

Погордившись немного за самого себя, Михаил Сергеевич обычно тут же отставлял высокомерие, как неуместные эмоции. Члены Политбюро – не массовка. Да, когда-то он их всех «уест». По большому счёту, они ему – не помощники. И не только в силу возраста и прочей немощи. Они – выкормыши социалистической системы. Рука на систему у них не поднимется. А ему надо, чтобы она не только поднялась, но и опустилась! И опустилась ровно столько раз, сколько потребуется для разрушения системы в пыль! Ему нужны были руки молодые, беспощадные и «где-то даже безмозглые»! Не единомышленники – так исполнители! Для начала сошли бы и «попутчики» – но большинство сидельцев в Политбюро и на эту роль не годилось.

Но этот взгляд Горбачёв обоснованно полагал взглядом из будущего, и даже забеганием вперёд. Пока он – даже не в председательском кресле, несмотря на робкие попытки немощного Андропова пристроить его туда. «Товарищи старые пердуны» – с молчаливого согласия относительно молодых – предпочли ему «старого пердуна» Черненко! Пришлось глотать пилюлю и выносить оскорбление. Ведь, если бы он не вынес, то его тоже не вынесли бы – хотя, ещё, как вынесли бы: ногами вперёд! И, не исключено, что – не только из политической жизни!

В «посажении» Черненко Романов не проявил активности, но это не значило, что он проявил равнодушие. Мужик просто верно «прикинул расклад»: как и Горбачёву, ему было ещё рано совершать резкие движения. Но в том, что работа в этом направлении – в части накапливании сил, компромата и «лопат для земляных работ под Горбачёвым» уже ведётся, Михаил Сергеевич нисколько не сомневался: сам – такой же! Сам он вёл такую же работу «по адресу» Григория Васильевича. Всё – как и полагается во взаимоотношениях товарищей по партии: разведка намерений противной стороны, накопление сил и их стратегическое развёртывание, рекогносцировка и «бои местного значения».