Александр Черенов - НЕСОСТОЯВШИЙСЯ ГОРБИ. КНИГА ПЕРВАЯ

А, может, Юрию Владимировичу именно такой и был нужен?! Хотя бы – для того, чтобы обложить Романова Горбачёвым, как того медведя в берлоге?! От этих мыслей Григорию Васильевичу становилось вдвойне не по себе: вторую порцию составлял дискомфорт от сравнения. Неужели Андропов не мог «защититься» от него кем-нибудь, более достойным?! Ведь Романов и Горбачёв «в одной берлоге» – это оскорбление личности… Романова! Больше того: и для оскорбления – мезальянс! Тоже, понимаешь: нашли «поединщика»!.. Вот, разве, что – в контексте лозунга детской песенки «Без друзей меня – чуть-чуть, а с друзьями – много»?! Горбачёв – политический карлик, но на плечах Андропова – вполне гигант!

А тут ещё – слухи о том, что идею выдвижения Романова Генсеку подсказали на пару Горбачёв с Громыко. Это было похоже на правду. Оба – мастера «политической вивисекции», оба испытывали «давнюю симпатию» к Григорию Васильевичу – только у «симпатии» Громыко стаж был побольше.

«Да, уж: Громыко!» – не уставал изумляться Григорий Васильевич. И – за дело: ведь, если с Горбачёвым всё было ясно, ибо тот «метил» из «молодых да ранних», то чувства его «подельника» не могли не вызывать у Романова недоумения. Разве он переходил дорогу Громыко?! Разве помогал «отдельным товарищам» и целым «органам» «раскрыть глаза на подлинное лицо министра иностранных дел»? Да, «ни Боже, мой»! Громыко был для него «обитателем соседней планеты» – и по этой причине «вопросов коммунального характера» между ними и возникнуть не могло. Разве что Андрей Андреевич сам «метил» – и по этой причине «по-товарищески» «копал» и «капал»?!

«Всё это было бы смешно, когда бы не было…»… даже не смешно! Никто и никогда не рассматривал кандидатуру Громыко ни в шутку, ни всерьёз. И, если Андрей Андреевич вдруг начал сам рассматривать свою кандидатуру – да ещё всерьёз, то это могло означать лишь одно: товарищ совсем утратил чувство юмора. Конечно, товарищу можно было бы помочь – и со зрением, и с чувством юмора – но это было равнозначно тому, чтобы самому взяться за лопату для выполнения «земляных работ». И не под Громыко: под собой.

Отчасти утешала версия ублажения Генсеком недоброжелателей. Не своих: Горбачёва. Такая версия имела право на существование – и не только потому, что Романову очень хотелось этого. Разумеется, самоуспокоения в ней было процентов пятьдесят – но почти столько же было и других ингредиентов: простая арифметика! Наличие у Горбачёва недругов означало не только… наличие у Горбачёва недругов, но и наличие у Романова союзников. Союзников всего лишь потенциальных, вынужденных, де-факто попутчиков – но имеющихся наличием хотя бы в перспективе.

Григорий Васильевич мысленно «защёлкал костяшками счетов». Но куда и сколько ни клади – а у Андропова имелся перевес. И не только «по штату на текущий момент» – но и «по результатам работы за отчётный период». Достаточно было вспомнить «трудовые достижения» тогда ещё Председателя КГБ – и всё тут же становилось на место.

Далеко и ходить не требовалось: Кулаков! Фёдор Давыдович был на таком хорошем счету у Леонида Ильича, что ничего хорошего это ему не сулило. Исключительно потому, что ничего хорошего это не сулило Юрию Владимировичу. Почему именно ему? Не только потому, что – «закон обратной связи»: плох тот солдат, который не мечтает стать генералом! Недаром ведь «каждый солдат носит в своём ранце жезл маршала»! А для того, чтобы этот жезл не остался бутафорским, надо много работать – и не только над собой, но и над товарищами. Над товарищами даже – в первую очередь. И Юрий Владимирович работал: в этом отношении он был незаменимым работником. Заменимыми были другие – те, которых он собирался заменять.

И ведь заменял! Кулаков стал тому наглядным примером. Мужик был настолько хорош – и собой, и результатами – что Юрию Владимировичу становилось от этого плохо. По этой причине ему не оставалось ничего другого, как «поменяться с товарищем ролями»: обменять своё «плохо» на его «хорошо». И шестидесятилетний здоровяк Фёдор Давыдович – второй «по молодости» в тогдашнем Политбюро за Романовым – в ночь на семнадцатое июня семьдесят восьмого года скончался от острой сердечной недостаточности. Ни дня не «бюллетенивший», глушивший водку стаканами и литрами – а «оказался» «недостаточен сердцем»!

Только грешить на водку и даже баб – само по себе грех. Да, Фёдор Давыдович щедро делился собой и с водкой, и с бабами. Но с его здоровьем ресурсов на оба фронта ему хватило бы ещё лет на двадцать! Причиной «сердечной недостаточности» оказалась другая недостаточность: политической бдительности. Двумя годами ранее «по Олимпу» прошёл слушок о том, что «группа товарищей» намерена выдвинуть работящего Кулакова, «задвинув» нетрудоспособного Брежнева! И хотя Фёдор Давыдович даже «по пьяной лавочке» не открылся «полковником Исаевым» – так и продолжал работать «штандартенфюрером Штирлицем» – участь его была решена. Потому что «бережёного Бог бережёт» (в роли «бережёного» – Юрий Владимирович Андропов)! Потому что «лучше перебдеть, чем недобдеть» – а в этом отношении Юрий Владимирович был чекистом не меньшим, чем его предшественники на посту Ягода, Ежов и Берия!