Оксана Евгеньева - Девочки не плачут

Все-таки он стал замечать, что со мной что-то происходит, что его власть теряет вес. Я наблюдала, как он все проще и проще заводится, теряет равновесие. Кожей чувствовала, что скоро будет кульминация. Развязка.

И я боялась. Но это уже был не животный страх жертвы. А страх убийцы, который боится, что его раскроют раньше времени. Я устала от ожидания. А он на удивление держался. Не трогал меня. Не бил. И в голове нет-нет, а пролетала мысль: вдруг он понял? Вдруг изменился? И это терзало меня. Сомнения продолжали разъедать мою душу.

Развязка произошла неожиданно. То ли проблемы у него на работе, то ли он просто устал быть относительно хорошим. Все началось с того, что он попросил у меня отчет по тратам. Я всегда записывала все в тетрадку и сохраняла чеки. Но тут он решил разобраться в мелочах и полез в холодильник. Видимо, он все же почувствовал, что не сходятся расходы с отчетами. Мой муж не был дураком, совсем не был.

Я знала – это мой звездный час. Я просто чувствовала, поэтому отпросилась в туалет до отчета и положила в карман шокер. Он был достаточно большой, и я очень боялась, что муж его увидит. Но он смотрел не на карманы. Он был увлечен собой и своим великолепным монологом.

Павел меня отчитывал. Ругал за расточительность. Он оседлал любимую лошадку и бодро на ней объезжал свои владения, когда я перебила его и сказала:

– Паш, заткнись, пожалуйста. Я хочу развестись.

Он опешил от моей дерзости, а я продолжила. Мое сердце стучало и вырывалось из груди:

– Я хочу развестись, потому что больше не люблю тебя. И никогда тебя не любила. Ты мне противен. И, кстати, на твоих трусах дырка.

Он посмотрел на меня прицельно, потом в два шага настиг меня и схватил за горло, а потом ударил по лицу. Раз, раз, потом еще один. Он бил так яростно, что я понимала – мне надо спешить, пока я еще могу двигать руками и думать. Я судорожно достала шокер из кармана и нажала на кнопку. Потом еще раз, и еще.

Глаза мужа в тот момент я не забуду никогда. Более того, я старательно буду хранить эти воспоминания так долго, сколько смогу. В его глазах было недоумение. А потом паника. Я и правда могла его прикончить. Прямо там.

Производитель обещал паралич или потерю сознания. Мне нужны были именно они.

Жалко, что я не видела, как он приходит в себя. Мне понадобилось не больше трех минут, чтобы взять приготовленные давно вещи, одеться и сбежать по лестнице вниз.

Я давно готовилась к побегу, поэтому время было рассчитано по минутам. Я не испытывала страх. Только трепет и азарт. Не чувствовала боли от его ударов, хотя по лицу текла кровь. Только адреналин и восторг. Я постучала в знакомую дверь и тетя Люся тут же ее открыла.

Этой ночью мы сидели у соседки и обсуждали произошедшее. Я, тётя Люся и ее ухажер – дядя Ваня. Хороший, правильный мужик. Он поддержал нас во всех начинаниях с азартом 65-летнего человека, который повидал многое, включая рак и курсы изнурительной химии. Он справился. Он знал вкус и цену жизни. Поэтому сумел ценить то малое, что мы пренебрежительно тратим каждый день. Он согласился помочь нам, не раздумывая.

Наверняка его мир больше не будет прежним после нашего плана, но он будет знать, что спас меня. Что для меня он – герой.

Я навсегда в долгу перед этими людьми. Не близкие. Не родные. Не родители и не друзья. Мне помогли совершенно чужие люди. Просто потому, что они – Люди. И смогли поверить мне. Этот опыт, пожалуй, самый бесценный. Осознание, что есть те, кому не все равно. И ты не один.

Я затаилась у соседки. А на следующий день, когда увидела, как муж уезжает на работу, вернулась в квартиру. Собрала остатки вещей, все деньги, которые смогла найти, ценности. Я не чувствовала себя плохо. Не чувствовала воровкой. Первый раз за последние годы мне было прекрасно. Очень хорошо. Я была победителем. И забирала свое. То, что пригодится мне на новом месте.

Положила письмо на стол, придавив его флешкой. Взглянула в последний раз на квартиру и без сожаления и печали закрыла за собой дверь.

У меня в кармане лежал билет. В новую жизнь. Конечно, мне было страшно. Очень страшно от того, что будущее неопределенно. Я ехала в никуда. К старой школьной подруге, с которой не общалась очень долгое время и которая решилась мне помочь сразу, как только узнала о моей беде.

Паника отступала, как только я представляла себе реакцию Павла на письмо и фотографии, которые его ждут, когда он вернется домой. Я уделала его. Я справилась. А значит, я смогу многое! Я не выбирала край света, чтобы спрятаться. Но считала, что лучше нам лишний раз глаза не мозолить друг другу. Я знала: он не будет искать. Потому что трус. Человек, который бьет слабого и беспомощного. Который по миллиметру вытаскивает из своей жертвы хребет, чтобы у нее не было сил сопротивляться. Трус. Самый жалкий трус.