Геннадий Гусев - Захват

– Хорошо, – сказал Шрам, – пишите, я посмотрю

Настя, немного подумав, сделала следующую приписку:

«Дорогие родители, не переживайте. Жаль, что мы опоздали на поезд всего на час, иначе ничего бы этого не произошло. Поезжайте в посёлок на природу. Там в доме спокойно и хорошо. А пока нас нет, пусть сосед Николай отремонтирует наш красивый забор. Ваши Настя и Денис».

– Всё, – сказала она, передавая записку бандиту.

– Поглядим, нет ли чего здесь лишнего, – сказал Шрам, читая текст. – К чему эти слова: «…опоздали на поезд», «…отремонтирует наш красивый забор» , нельзя ли как-то проще? – спросил Шрам, ткнув пальцем в написанное.

– Послушайте, я знаю, как успокоить своих родителей. Они должны прежде всего быть уверены в том, что мы живы, не искали никого виновных в том, что мы поехали автобусом, а не поездом. Пусть, пока нас нет, сами отправятся на дачу, там им в собственном домике будет значительно лучше. И хорошо если бы чем-нибудь занялись, например, отремонтировали забор. В этом отцу может помочь сосед Николай. Вот и всё. Вы же понимаете, с моих родителей всё равно ничего не возьмёте. Они простые люди, пенсионеры, к тому же больные.

Шрам с недоверием посмотрел в глаза Насти. Однако она смогла выдержать его тяжёлый взгляд и, чтобы он окончательно поверил ей, добавила:

– Вы же не грабите и не убиваете беспомощных стариков. На вашем лице это не написано. Пожалейте их. Пусть успокоятся. Они привыкли меня слушаться. Возраст, понимаете.

– Хорошо, пойдёт, – сделав непродолжительную паузу, сказал Шрам. – Сейчас вернётесь к сыну, а как привезут аппаратуру, будьте готовы к записи. Этот листок возьмите с собой и хорошо выучите текст, чтобы, глядя в камеру, без эмоций с одного раза сказать, без дублей. Кстати, вас Клава кормила?

– Один раз, – сказала Настя.

– Так вот, как только запишем послание, велю дальше нормально кормить, правда, при условии соблюдения всех моих требований. Эй, Ржавый! – громко сказал Шрам. – Отведи женщину к её сыну!

Тут же на зов своего хозяина появился обиженный бандит. Он отвёл Настю на второй этаж.

Как только дверь в комнату открылась, Денис со слезами бросился навстречу матери.

– Мама, мне так было плохо без тебя, – обнимая её, говорил он. – Никогда не бросай меня.

– Что ты, сынок, я тебя никогда по своей воле не брошу. Но, пока здесь закон и сила не на нашей стороне, придётся нам с тобой терпеть. Однако ты всегда думай только о хорошем, так самому легче и время быстрее идёт. Нас могут ещё неоднократно разлучать, но это всё временно, – говорила она ему, целуя и гладя по голове.

– Всё, ничего вам не надо? – грубо спросил стоявший в коридоре Ржавый. – Знайте, до приезда Клавы я больше подниматься сюда не буду.

– Подождите, дайте нам с сыном посетить туалетную комнату, – сказала Настя.

– Давайте, только быстро, – разрешил бандит.

После того как Настя с сыном вновь остались одни, она сказала Денису, что их обещали хорошо накормить.

– Уголовникам, конечно, нельзя верить, но, пока они заинтересованы в том, чтобы получить за нас деньги, они вынуждены будут удовлетворять наши элементарные человеческие потребности.

Главное – им не сопротивляться, не выводить их из себя, а терпеливо ждать своего освобождения, – говорила Настя Денису.

Успокоив сына, она промолчала, не стала ему говорить о том, что в послании родителям ей удалось зашифровать сообщение, которое, возможно, поможет следственным органам их поиску.

– А вот догадаются ли они об этом, трудно сказать. Однако в этом вопросе она прежде всего надеялась на Николая, так как однажды во время его приезда в Волгоград они вместе с Денисом играли в подобную игру.

Часа через два вернулись Клава с сыном. Они привезли полный багажник продуктов, спиртного. Степан помог матери занести всё в дом, затем снова нырнул в салон автомобиля и вытянул оттуда новенькую портативную видеокамеру Panasonic VP-W80 в чехле.

– А ну, дай посмотрю, – сказал вышедший во двор Шрам. – За неё, небось, неплохие бабки отдал? Учти, они из твоего кармана.

– Да нет, я у одного знакомого пацана взял на время, а кассету купил, – ответил Степан.

– И правильно сделал, – одобрил Шрам. – Теперь давай поглядим, как она работает. Да и Ржавому скажи, пусть место подготовит. Чтобы ничего лишнего на плёнке не оказалось.

Через полчаса к съёмке всё было готово: в зале установлен стул, за ним на стене натянута белая простыня. Упором камеры служила спинка другого стула, на котором сидел Степан.