Вячеслав Белоусов - Прокурор Никола

– Какие карты, Михалыч? У нас, кроме версий и догадок, нет ничего.

– Не верю я, что он все нам выдал.

– Да мы и не дослушали. Я по голосу в телефоне Марасева узнал. Точно, Серков что-то важное обнаружил. Видел, как шефа повело?

– Кравцов дослушает. Только голову в заклад – ничего толком архиерей уже не скажет.

– Это почему?

– А то, что лукавит архиерей!

– С чего ты взял?

– Уловил, как он закрутился от вопросиков Колосухина?

– Ну?

– Ничего вразумительного и не ответил. Так, начал головы морочить баснями, разных ключарей да священников приплел. Вспомнил епархиальные записки!.. Нашел лохов.

– Михалыч, не вижу логики!

– Логика тебе нужна? Я тоже мал-мал интересовался в детстве всякой всячиной. Особенно когда в институте учился.

– Ну и что ты вспомнил?

– А то, что церковники завсегда сами за кладами да драгоценностями в древних усыпальницах и подземельях рыскали!

– Факты, Михалыч, факты?

– Они монастыри и соборы строили, сами в них тайники и подземные ходы мастерили. На случай нападения врагов, пожаров, другой беды. Чтобы хранить в тайниках казну церковную и ценности монастырские. Кто, кроме них, знал, где все это прячется?

– Это косвенные, так сказать, улики…

– Есть у меня и прямые. Ты думаешь, откуда вся история кладоискательства на Руси пошла? Кто первым в Московском Кремле рыться начал?

– Не имею понятия. Не читал нигде.

– А мне подвернулась книжечка… Дьяк!

– Случай…

– Нет уж, позволь! Тебе, конечно, известно, что во времена несовершеннолетия Петра Первого государством правила его сестра Софья?

Ковшов флегматично пожал плечами, промолчав.

– Вот она и снарядила дьяка Большой казны Макарьева в подземный кремль. Тот, согласно доносу пономаря церкви Осипова, прошел подземными ходами через весь кремль и обнаружил там две палаты, заставленные сундуками до самых сводов. Софья якобы приказала сундуки те не трогать, а на двери палат навесить замки. Откуда Софья узнала про деньги в сундуках, неизвестно, но было это в тысяча шестьсот восемьдесят втором году, когда она села на трон и ей деньги были нужны, чтобы подкупить духовенство и стрельцов.

Шаламов перевел дух и продолжил:

– Когда взбунтовавшуюся Софью Петр Первый упрятал в монастырь, Осипов не унялся и вновь подал донос про тайник и сундуки с золотом. Донос тот император лично поручил проверить незамедлительно. Распоряжение его было передано московскому вице-губернатору, он дал Осипову арестантов для поисков и архитектора для наблюдений за работами. Пономарь возился долго, спуск в подземелье оказался замурован, а когда стену пробили, все подземелье было залито водой из родника. Пришлось думать, как эту воду спустить, но, найдя решение этой проблемы, Осипов с арестантами уперся в каменную преграду. Пробив и эту преграду, раскопщики уперлись в материк.

– Досталось пономарю от Петра?

– О том не упоминалось. Но Осипов через десять лет во второй раз, уже после смерти Петра Первого, предпринимал попытку найти тайник с сундуками, а потом через два года в третий раз обращался с прошением о розыске золота…

– Ну и?

– Умер дотошный пономарь.

– Так и не нашли те сундуки? – Даже Нафедин, с интересом слушавший Шаламова, не удержался и подал голос.

– Не нашли. Разговоров в ученом мире по этому поводу много было и до революции, и после. Предпринимались и попытки отыскать тайник с сундуками в подземельях кремля. Только пустое занятие. Как в воду канули!

– Чудно! – удивился Нафедин. – А чего же сейчас их не ищут? При нашей технике-то? Сквозь стены и землю металлоискатели золото улавливают. Других приборов уйма!

– А кто вам сказал, что не ищут, Михал Палыч?

– Ну ты же, Михалыч? Только что!

– Я этого не говорил, – насупился Шаламов. – Откуда мне знать? Теперь это дело государственной важности. Может, и отыщутся сундучки-то.

Шаламов поерзал на сиденье, толкнул локтем Ковшова и шепнул ему:

– И у нас вот монах кладоискательством занялся. А не государство. И сломал себе шею.

Подбираясь к порушенному тайнику в стене, Мисюрь облегченно перекрестился, не доходя, почувствовал: каменный мешок пуст, значит, Донат его жив, здесь бы ему не протянуть. Долго они добирались. Две крысы шарахнулись под лучом фонарика, пустые крючья в стене зловеще чернели клыками, под ногами трещали остатки костей скелетов. Мисюрь отшатнулся назад, едва не наступив на череп, зияющий пустыми глазницами.