Матс Ульссон - Когда сорваны маски

– Почти.

– Тогда жди.

Мужчина, которого я знал под именем Лади, медленно отошел от машины и направился в сторону пирса.

Группа мальчишек прыгала в воду с низенькой башни маяка.

Лади заложил руки за спину и снова огляделся.

– Но с ним никого нет! – снова крикнул я Эве.

– Но и с тобой тоже, – отозвалась она.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

Некоторое время мы сидели и молча наблюдали за Лади. Он был само спокойствие. Только один раз мельком взглянул на часы.

Вивека и Эдвард тоже вели себя как ни в чем не бывало. Она общалась с подругами, он все так же сидел с Бертилем Раском. У обоих в руках были бокалы.

– Что мне делать, Эва? – повторил я.

– Иди, только один.

– Но что мне ему сказать?

– Ничего, пусть говорит он.

Я взял Эмму за руку и вышел с ней на кухню. Там вовсю хлопотала молодая повариха Линда.

– Эту девочку зовут Эмма, – сказал я. – Сейчас не время объяснять, но не могли бы вы спрятать ее где-нибудь здесь. На полчаса, не больше. – Я показал в сторону кладовки.

– А-а, это, наверное, связано со вчерашней дракой? – догадалась Линда.

Она была крепкая девушка. Певучий диалект выдавал в ней уроженку одной из деревень к югу от шоссе. Линда поставила сковороду с жареной свининой на ведущее во внутренний зал окошко.

– Может быть, скоро мы это узнаем, – ответил я.

– Я присмотрю за ней, – сказала Линда.

Обняв Эмму на прощание, я вышел через заднюю дверь и побрел в сторону гавани.

Вивека Бьёркенстам все еще прищелкивала пальцами, на этот раз в такт первым аккордам песни «Иди и лови рыбу». Похоже, эта группа специализировалась на кавер-версиях «Gyllene Tider» [25].

На оборудованной под ресторан парусной лодке публика угощалась креветками. Лодка была большой, совсем как та, на которой мы с Эммой сюда приплыли, так что на борту хватало места почти всем. Повсюду были развешаны неводы и прочие рыболовные снасти, под которыми гости глушили вино из пластиковых стаканчиков. Все, кроме Бертиля Раска и Эдварда Бьёркенстама. Эти пили благородный виски из настоящей стеклянной посуды.

– Похоже, вы сегодня в ударе, – заметил я, проходя мимо Вивеки. – Рад за вас.

Она не ответила, но щелкать пальцами перестала.

Потом заметила неподалеку «тракториста» и попыталась привлечь его внимание:

– Додек!

Но Додек был занят беседой с Андрюсом. Андрюс не умел напускать на себя угрожающий вид, по крайней мере, я не мог представить его в гневе. Но Додек внимал ему с почтением и, похоже, не собирался откликаться на зов хозяйки.

– Что, Виван, трудно в наше время найти хорошую прислугу? – усмехнулся я.

Тут некая молодая женщина – намного моложе подруг Вивеки – вскочила с места:

– Фру Бьёркенстам, вам нужна помощь?

Я узнал ее, потому что давно уже положил на нее глаз. Симон Пендер говорил, что и она, и ее муж занимаются какими-то научными изысканиями в Лунде. Но что это были за изыскания, он не уточнил. Это была довольно симпатичная брюнетка с короткой стрижкой, в белых шортах чуть ниже колен, такой же белой блузе и наброшенной на плечи темно-синей куртке. Мне доводилось видеть ее и в купальнике на пляже. В пору моего детства ученые выглядели иначе. Хотя не знаю, мне мало приходилось с ними общаться. Но сейчас ее карие глаза излучали гнев. Ее муж в мгновение ока встал рядом. Он был значительно выше жены, долговязый и сухопарый, и напоминал музыкального критика времен моей молодости.

Я молчал и продолжал двигаться к пирсу.

Андрюс с Додеком куда-то пропали.

Группа мальчишек и девчонок лежала животами на мостках и ловила крабов.

Не всем по карману покупать крабов в палатках, иные вынуждены приманивать их червями и хлебным мякишем.

Я приблизился к Лади. Между нами никого не было. Мальчишки все еще суетились на пирсе, но в нескольких метрах от нас.

Лади стоял, широко расставив ноги.

Я ждал.

«Пусть говорит он», – советовала мне Эва.

Но Лади молчал.

Так продолжалось несколько минут.

Я не спускал с него глаз.

Мы походили на двух боксеров на ринге, вот только гонг почему-то не давали.

Мне даже показалось, что вокруг все стихло, хотя, конечно, это была не более чем игра моего воображения. Когда два петуха перед началом схватки глядят друг на друга, ничто не в силах отвлечь их внимание.

Лади был крупнее меня.

Вероятно, я оказался бы проворнее, пусть даже ненамного. Но я давно уже бросил бокс и вообще никогда не дрался, кроме как на ринге, в то время как Лади, конечно же, не раз пускал в ход свои кулачищи. Поэтому я сразу понял: как ни испепеляй его взглядом, на этот раз шансов у меня нет.