Виктория Платова - Тингль-Тангль

Полная тишина.

Ничего удивительного, по утрам Мика ходит на работу.

Васька никогда не интересовалась, какая у Мики работа и связана ли она с тем, что происходило сегодня ночью на кухне. Если да (только не это! только не это!), то леденящий душу рассказ о тополе-кровососе покажется детской сказочкой. Впереди Ваську ждут сказочки пострашнее.

Ясно одно: она не сможет просидеть в своей комнате всю жизнь. А значит, надо выбираться.

Последний раз окинув взглядом тихую пристань – с кучей вещей на стульях, с двумя незаконченными картинками из паззлов (с некоторого времени Васька пристрастилась к паззлам), с ярким утренним солнцем в окне, – она решительно взялась за ручку.

Для того чтобы открыть дверь, хватило одного оборота, хотя Васька хорошо помнила, что их было два. Тогда, ночью, она провернула ключ дважды, – и тут без чертовой Мики не обошлось, только и жди от нее неприятностей!..

Чертовой Микой в квартире и не пахло.

И чарующего, божественного запаха, который гнал ее на кухню, тоже не наблюдалось.

Крадучись, Васька прошлась по коридору, заглянула в Микину комнату (там, как обычно, царил сводящий скулы порядок), заглянула в зал, заглянула в гостиную, заглянула в спальню, которая прежде принадлежала родителям. О ванне и туалете Васька тоже не забыла.

Все чисто… гм-м…

Все чисто, по остается кухня.

После вчерашнего кухня была распоследним местом на земле, где Ваське хотелось бы появиться; от одного вида кухонного проема у нее подкашивались ноги и пересыхало во рту; Леха и Бычок наверняка подняли бы ее на смех: ди-ивчонка, трусиха, сопля зеленая, хо-хо!..

Сами вы дураки, – бросила она в пространство и решительно перешагнула порог кухни.

Ныне здравствующая газовая плита была вымыта. Зимородок улетел, зажав в лапах медный казан со всем его содержимым. Плиту, исполнявшую роль разделочного стола, больше не загромождали заросли зелени, луковая шелуха и останки перцев. Все большие и маленькие скульптуры стояли на своих местах, а в отполированной до блеска трубке типа из ниши (широкополая шляпа, плащ, сапоги с отворотами) Васька обнаружила фантик от конфеты, который сама же туда и сунула месяц, назад.

Кухня, как и ее собственная комната, была залита солнечным светом, который пробивался сквозь ветки тополя (не того ли самого кровососа? – запоздало подумала Васька), но ни солнце, ни тополь не интересовали ее.

Дрянные коробочки.

Вчера ночью они стояли на столе, а теперь их нет.

Даже любопытно.

Отважная Васька тут же принялась перебирать содержимое шкафов и полок, заглядывая в самые укромные уголки. Консервные ножи, емкости для круп, трубочки для коктейля, обглоданные винные пробки, воронки – синяя и белая, яйцерезка, сломанная машинка для закатки банок, сломанный штопор, фарфоровая солонка в виде лошадиной головы, перечница в виде головы слона, деревянная кофемолка, больше похожая на сказочный дворец, – все вместе и каждая в отдельности эти вещи (особенно кофемолка и штопор), несомненно, представляли огромную ценность. Но Ваське было не до ценностей – куда же запропали коробочки?

Она нашла их совершенно случайно, и не в укромном, скрытом от посторонних глаз месте, – а па самом что ни на есть видном.

Коробочки стояли на открытой полке в буфете, они и не думали прятаться.

Их по-прежнему было шесть, не больших и не маленьких, с плотно притертыми жестяными крышками. Вот только рисунки…

Рисунки отсутствовали.

То есть – не совсем отсутствовали: на битой эмали, местами прикрывавшей ржавчину, просматривались какие-то линии, черточки и точки, но цельной картины не получалось. Не было ни жаб, ни змей, ни угрей, не было страшного человека, убивающего ребенка; свинья и собака тоже куда-то подевались.

Васька подтащила стул к буфету, забралась на него и, секунду поколебавшись, достала крайнюю слева жестянку. Жестянка оказалась легкой, внутри нее что-то перекатывалось и глухо постукивало о стенки. Снять крышку не составило труда, зато с определением того, что же спрятано в коробочке, сразу возникли трудности.

Кажется, это были сухие плоды неизвестного Ваське растения. Пять одеревеневших лепестков, прикрепленных к черенку и торчащих в разные стороны. Плодов было немного, они едва прикрывали дно, и, когда Васька наклонила коробочку, – сразу же ссыпались ей на ладонь. Запах, который издавали плоды (тонкий, нерезкий, с едва заметной кислинкой), был отчего-то знаком Ваське. А на блестящем полированном дне она моментально заметила горку паззлов. Паззлы все прибывают и прибывают, они вот-вот вывалятся из жестянки, чтобы избавиться от их присутствия, Ваське приходится закрыть глаза и крепко помотать головой.