Диана Вежина - Без очереди в рай

(Равно наоборот: «А ты уже спрашивала?» – «Спрашивала». – «И что же я сказала?»)

Короче, Яна это я, а Лера это Лера. Мы мило пообщались, сестренка приняла причитающиеся ей объятия, приветы, поцелуи, живо вызвалась найти покупателя на мою старую «копеечку» и на полуслове отключилась. Ни точек, ни даже запятых – Лерочка знаков препинания (по жизни) вообще не признает.

То ли дело телефон – должно быть, телеграфный стиль оказался на редкость заразительным. И в беседе с фатером, и в разговоре с Лерой, и когда я прозвонилась на работу и уточнила график, в трубке фонило и пощелкивало так, точно аппарат самостоятельно принялся отбивать всяческие «зэпэтэ» и «тэчэка». Или будто подключался параллельный телефон, но вообразить себе мою соседку-полуночницу, интеллигентнейшую питерскую даму, в роли склочной коммунальной недотыкомки, которая с утра пораньше прослушивает общий телефон, это всё равно что представить в той же роли английскую королеву.

Ладно, щелкает и щелкает, и пускай себе сколько хочет щелкает. Странно, разумеется, но чего только с нашей телефонной сетью не случается. Не стану же я забивать себе голову такими пустяками! И не стала забивать – а зря, а могла хотя бы удивиться…

Поменяв халат на джинсы, свитерок и привычные кроссовки, я еще раз заценила в зеркале самое себя, словно собиралась на свидание, а не в марафон по магазинам.

Мои апартаменты имеют место быть в самом центре города, у Пяти углов, где Кузнечный рынок, метро Владимирская и Достоевская, рядом Невский, Лиговка и река Фонтанка. До Сенной чуть дальше, но закупаться я предпочитаю там – там дешево и живописно, причем живописно отнюдь не по-парадному, а буквально по-живому. На Сенной даже бомжи особо петербургские…

Смешно сказать, но когда-то я этого города натуральным образом боялась. Спрашивается, как можно жить в музее? Теперь я отвечаю: а как прикажете жить где-нибудь еще?

Я приехала сюда в достопамятном 1991-м. Сперва я поступала в университет и ничем, кроме каверзных экзаменов, не интересовалась. А потом, как по заказу, приключился путч. Как это было – кто-то знает, кто-то представляет, остальным рассказывать бессмысленно и уже неловко. Именно тогда, на, в общем-то, потешных баррикадах, этот умышленный, ненастоящий, невозможный город стал до слез моим. Наверное, как и всякий человек с толикой немецкой крови, я несколько сентиментальна.

На самом деле, этот город у меня в крови. История моей семьи – история, достойная романа, будет случай – расскажу подробнее. Некогда всю квартиру, в которой я теперь живу, занимала ленинградская ветвь моего семейства. После войны квартира превратилась в коммуналку. К моменту моего переезда на историческую родину (я о невских берегах) из питерской родни в живых оставалась лишь моя двоюродная бабка, тетушка моей покойной матери. От нее-то я и унаследовала две расчудесных комнаты, фантастическое зеркало и славную соседку…

Я закупилась, нагулялась и проголодалась. Ключ в замке захрустел, как карамель во рту.

– Яночка!

Коммуналка – штука не всегда удобная, даже в центре города, но на отдельное жилье я свои комнаты не променяю. Хотя бы потому, что – хотите верьте, хотите доверяйте, – но я чертовски дорожу обществом соседки. Правда, хотите верьте, не хотите – как хотите.

– Тетя Лиза!

Она сама когда-то настояла, чтобы я называла ее так, попроще, по-домашнему. А вообще-то она Елизавета Федоровна Нарчакова, одинокая пожилая дама, по которой я умудрилась здорово соскучиться. Она, надеюсь, тоже.

– Дай-ка, дай-ка рассмотреть! Ну хороша, хороша – загорела, посвежела! – приобняв меня, констатировала тетя Лиза.

– Ага, похужала, возмудела, – отшутилась я. – Как вы без меня? – Я радостно поцеловала ее в морщинистую щеку.

– Как погода, – улыбнулась тетя Лиза, – переменная облачность с прояснениями, иногда дожди…

– Похудели вы немножечко, – заметила я.

– Это ничего, всё к лучшему. Возраст, Яночка: меньше сил, но легче ноша…

– А я только что пирожные купила, ваши любимые, с миндалем, – лукаво сообщила я.

– Опять на старуху деньги тратишь, – ласково укорила тетя Лиза. – Ладно, ладно, не оправдывайся. Ты иди, разгружай авоськи, а потом ко мне, я по такому случаю кофеек затею.

– Чудесный у вас кофе, тетя Лиза, только нежелательно бы вам… – Я ничуть не преувеличила, кофе она варит фантастически, по какому-то своему особому рецепту.

– Знаю, знаю, – беззаботно отмахнулась тетя Лиза, – а ты вот хоть и доктор, а до сих пор не понимаешь, что ежели нельзя, но очень хочется, то немножко можно. Слыхала про такое?