Диана Вежина - Без очереди в рай

Я перебила:

– Только три на мне. Четвертого не я, чужого мне не надо, – сказала я. – Еще один клиент в подвале, кстати говоря. Тот должен быть живым. Его я ласково.

– Ну вы даете, блин…

Не всем и не всегда.

А на вид такая хрупкая девчоночка…

– Не ведала говядина, что тушенкой станет, – пробормотала я. – А между прочим, да: я никого из ваших суперменов не угробила?

Они переглянулись:

– Будут жить.

– Отрадно слышать. Это я всерьез. – От светошумовых гранат в ушах звенело. – А теперь послушайте меня, – я была настроена решительно: – Говорить пока нам с вами не о чем. Но я согласна в принципе сотрудничать. Терять мне нечего…

– Допустим. Доктор Кейн, мы постараемся вас вытащить из этой передряги. Если это в принципе возможно, – пообещал майор. – Хоть призрачный, но шанс.

Сомнительно мне как-то.

– Значит, так. Вы прожектора внизу заметили? На кронштейне одного из них находится моя видеокамера. Надеюсь, ваша кавалерия ее не разбомбила. И еще. В моей «десятке», в бардачке, конверт. Машина возле дома. Адрес знаете?

Майор задумчиво:

– Допустим. Ну так что?

– Возможно, всё. Возможно, ничего. Не желаете сначала ознакомиться? Там довольно любопытный материал. Поверьте на слово. А я пока что в душ, хочу прийти в себя. Договорились, нет?

Договорились, да.

А ведь, как ни крути, ситуация была насквозь неправильной. И всё-таки…

Я как могла отмыла кровь и пот.

А затем меня еще и кофе напоили.

– Теперь готовы?

– Да.

Включили диктофон.

– Ну что ж, рассказывайте.

Что ж…

Я рассказала.

Интересно, какой зануда выдумал, будто високосный год чреват всяческими неприятностями? Кому как, а мне наоборот. Еще толком не проснувшись, я сразу же начала подозревать, что опять блаженно улыбаюсь – как в детстве, как может улыбаться человек, который точно знает, что сегодня снова что-нибудь произойдет, обязательно что-нибудь особенное и хорошее. А если здравый смысл твердит, что лимит чудес основательно исчерпан и в обозримом будущем ничего особенно хорошего ждать больше не приходится, то – к черту здравый смысл!

За окном разгоралось яркое сентябрьское утро, было ветрено, словно весело нетерпеливый сквознячок теребил портьеру. Солнечный свет плескал о подоконник, брызгами растекался по пыльному стеклу, солнечные зайчики щекотно бегали по моей до неприличия улыбчивой физиономии. Я радостно чихнула, фыркнула и решительно продрала глаза.

Спать вредно! Но хочется, очень хочется, ну даже оч-ч-чень хочется! Судя по перекрученному одеялу и сбитой простыне, я даже во сне продолжала отчаянно давить на газ и крутить баранку. Позавчера я выехала из родной, любимой, причем чем дальше от нее, тем более любимой Самары, а вчера, крепко за полночь (стало быть, уже сегодня) припарковала в заполошном питерском дворе свою новенькую серебристую «десятку». Без малого две тысячи кэмэ, почти без остановок – вот что отпуск с человеком делает!

Вообще-то я не человек – я врач, но не в этом дело. Я дома! Оказывается, какая благодать – просыпаться дома! Тут вам не там: там я родилась, выросла, там остались лучшие на свете предки. Там всегда мне рады, там тепло и Волга, а тут сыро и Нева, но здесь я – дома.

Черт, черт, черт и еще раз черт! Надо срочно отзвонить родителю, еще надо… Нет, ну что за матерное слово – надо! Нет, какое замечательное слово – надо! Вставайте, граф, вас ждут великие дела! Дерзай, графиня из графина, чтобы чертиком из бутылки себя не обозвать…

Я таким пинком вышибла себя из койки, что должна была бы заработать как минимум синяк. Хватит, отпуск позади, хорошенького понемножку. Завтра на службу, а сегодня – из великих дел на сегодня намечались следующие: позвонить отцу, сестре и на работу, заполнить холодильник, навести посильный марафет на себя и на обиталище. Нет, еще раз черт и трижды чертов черт!

Мое обиталище – это две смежных комнаты в расчудесной коммуналке на последнем этаже с видом на Владимирский собор и замечательной пожилой соседкой. У нас общий холл, которому больше подходит старомодное словечко «зала», налево – просторная комната соседки размером с две моих, направо – дверь ко мне и дверь на кухню, прямо – чулан и все удобства.

На кухню или прямо? Сначала все удобства, – нет, сначала кофе, после все удобства, а после снова кофе. Растворимый, разумеется, колдовать над молотой «арабикой» времени не хватит. И обязательно покрепче, бишь по-петербургски: москвичи и прочие провинциалы тратят столько кипятка, что запросто могли бы обойтись цикорием. По себе сужу, сама не так давно научилась этот замечательный продукт жидкостью не портить.