Павел Данилов - Долина смертной тени

– Смотри, морячок, что у меня есть, – игриво произнесла она, – налей, я хочу выпить перед тем… – она многозначительно сделала паузу.

– Почему морячок? – рассмеялся Андрей, разливая коньяк по стаканам, другой посуды, к сожалению, не нашлось.

– А все вы морячки, – махнула рукой Лера, – поматросите и бросите.

Подняв стакан, она единым духом осушила его содержимое, после чего, качнувшись, упала в объятия Андрея. Тому ничего не оставалось, как подхватить ее, выпустив при этом только что наполненный стакан. Впрочем, ему было уже не до выпивки. В два шага преодолев расстояние до кровати, он опустил Леру на пружинный матрас. При этом не закрепленный бретельками лиф купальника сполз, открыв соблазнительные холмики грудей. Не в силах сдерживаться, он сжал восхитительные плоды, припав губами к вишневым соскам. Однако девушка никак не реагировала на его ласки, продолжая лежать, словно кукла. В недоумении Андрей оторвался от увлекательного занятия и заглянул ей в лицо. И тут из полуоткрытого рта послышался негромкий, но явственный храп. Слегка обескураженный таким оборотом событий Андрей похлопал Леру по щеке. Никакой реакции. Похоже, девица отключилась напрочь. Перед ним находилось тело пьяной до бесчувствия женщины. Спору нет – красивое и соблазнительное тело, но желание, минуту назад державшее его крепче каната, внезапно ушло, будто бритвой срезало.

Андрей любил женщин и с удовольствием разделял с ними наслаждение плотских утех, но может ли идти речь об удовольствии овладеть бесчувственным куском храпящей плоти? Скорее это походило на банальную мастурбацию, что простительно в юношеском возрасте, однако зрелому мужику вроде не к лицу. Резиновая кукла никогда не была предметом его вожделений. Укрыв Леру покрывалом, Андрей плеснул себе коньяка из недопитой бутылки. Вытесняя из себя последние сомнения, он залпом, словно дешевое пойло, опрокинул в себя благородный напиток. Полегчало… В последний раз оглянувшись на похрапывающую девушку, Андрей вышел в ночь.

Несмотря на поздний час навстречу то и дело попадались парочки, ищущие уединения. Дорога к санаторию шла по бульвару, протянувшемуся над полосой пляжа. Из темноты слышались гитарные переборы и девичий смех. Южные ночи располагают к чему угодно, только не к раннему сну. Неспешно шагая сквозь ночь, Андрей уж миновал городскую черту, когда из темноты со стороны волнолома послышался приглушенный расстоянием молящий девичий голос:

– Пустите, я не хочу… Ну, пустите, ребята… Мама, что вы делаете… – прозвучал звук раздираемой материи.

– Молчи, шлюха, – раздался шлепок пощечины, – своему патлатому, небось, даешь, не ерепенишься… вот и нам дашь… Нечего целку корчить, – послышался в ответ ломающийся от возбуждения голос.

– Нет, пустите… пустите, – в голос завыла девушка.

– Чего стоишь? Руки ей держи да пасть заткни, орет как резаная, – опять зашипел мужчина.

Дальше слышалась только глухая возня да неясные поскуливающие звуки. Видимо, девушке зажали рот.

Дорога здесь шла в гору, и отвесная бетонная стенка, отделявшая пляж, достигала трехметровой высоты. До ближайшей лестницы было не менее трехсот метров, а время уходило. Перемахнув через ограждение, Андрей прыгнул вниз. Приземлившись на хрустящую гальку, он перекатом смягчил падение. Возле уреза воды копошились неясные тени, оттуда доносились всхлипы и сопение. Не вдаваясь в разговоры, Андрей быстро преодолел разделяющее пространство и ударом ноги сбросил с девушки оседлавшего ее парня. В темноте белело обнаженное тело, но утешать девушку было еще рано. Навстречу медведем поднялся второй, удерживавший девушку за руки.

– Ты что, гад… – начал он.

Андрей не дал ему закончить, вколотив окончание фразы обратно в глотку вместе с зубами. Тяжелое тело отлетело назад, рухнув на гальку. Сбоку послышался шорох, и он едва успел уклониться от нацеленного в грудь ножа. Недооценил он ребятишек, думал, так… шушера, а они вон ножиком тыкают. Легко блокировав повторный выпад, Андрей присел, безжалостно подставил под локоть противника собственное плечо. Придерживая захваченную руку за кисть, он резко выпрямился – послышался противный хруст, и парень заорал дурным голосом. Можно считать, списан. С такой травмой продолжать бой мог профессионал, но никак не шакалистый подонок. Повернувшись, Андрей поискал взглядом второго. В темноте ничего видно не было, лишь издалека слышался торопливый хруст гальки под ногами убегавшего человека. Удрал, – констатировал Андрей. Теперь можно и девушкой заняться. Подобрав валявшуюся неподалеку куртку, он повернулся к ней. Она уже успела натянуть джинсы и теперь, всхлипывая, пыталась запахнуть на груди разодранную майку. Протянув куртку, Андрей с удивлением узнал в девушке давешнюю бродяжку из кафе.