ДМИТРИЙ ВАГНЕР - ВОСЕМЬ ВИНОГРАДНЫХ КОСТОЧЕК. Детективный роман о черной магии

– Вот здесь, – сказал он мрачно улыбаясь, – находится весьма туманный намек на то, что случилось с Догерти, Варгой и Белмонти. Я время от времени таскаю их с собой, что бы быть в тонусе, и не забывать, какие мы беспомощные создания перед матерью природой.

Он вальяжно откинулся на спинку скамьи. Пощелкал языком. Глянул из под лобья, спокойно, даже как-то по-дружески. Уголок его левого глаза чуть заметно подрагивал, словно его дергали за невидимую ниточку.

Он сказал:

– Отвечаю на ваш вопрос. Я не утверждаю, что все, о чем расскажу, дело рук Варвары Сароян. Хотя бы потому, что странные события того времени продолжаются до сир пор.

Скорее всего, ее нет в живых. Но я уверен: Кто-то или что-то, к чьей помощи она обратилась, действует в этом городе до сих пор. Двадцать семь лет.

Мне будет жаль, если с вами случится беда. Поэтому я не хотел рассказывать. Известно, как минимум о трех любопытных ребятах, из вашей – пишущей братии, которым не хватило ума вовремя бросить «Дело о скелете».

Андервуд криво улыбнулся, и отвел взгляд в сторону.

– И еще знаю одного полицейского, который научился уяснять намеки.

Аарон кивнул. Его внимание всецело привлекла маленькая, коричневая коробка в руке начальника полиции.

Как она можеть быть связана с пропажей Ивонн?

Какую роль вообще играет в этой истории?

Неужели тут даказательство или ниточка, при помощи которой можно найти ее след и предотвратить еще многие другие трагедии?

– Что в коробке?

– Кости хомяка, по имени Берни.

– Точнее – скелет.

– Ага, – сказал Андердвуд и убрал коробку в карман. – Анатомический конструктор. Натур продукт.

– Так, что дальше?

Задавать этот вопрос Аарону до смерти надоело. Вероятно причина тому рефлекс, нервозное ожидание набившего оскомину ответа «А это все», но к сожалению все участники цепочки, обладавшие информацией были похожи на сусликов, которых чрезвычайно сложно выманить из норы.

– Остальные тоже пропали? – спросил он.

– Не совсем. – ответил Андервуд. Он поерзал на месте устраиваясь поудобнее. – Не все так просто.

Андервуд задумчиво повертел в руке десертную вилку с тремя зубцами. На смену креветочному салату пришел чизкейк «Нью-Йорк» и чашка каппучино. Семейка с тремя детьми удалилась, время обеда подошло к концу, ресторан редел. Они сидели за пустым столом и начальник полиции говорил громче.

Краем вилки Андервуд надавил на узкий край пирожного. Проткнул отрезанный кусок, положил в рот и несколько секунд задумчиво мял его во рту. Как видно пауза была ему крайне необходима. Аарон буквально видел, как тот мысленно переворачивает в уме воображаемую страницу, как будто они черт побери никуда не торопились.

Предвкушение, вот что он видел в мечтательном, грустном взгляде опытного полицейского. Еле сдерживаемый мандраж рассказчика, уверенного в том, что его история поразит воображение публики, пусть даже слушатель всего один.

– Следующий на очереди, Скотт Фримен, – продолжал Андервуд. – Там вообще история жуткая, хотя, кроме меня, он единственный, кто до сих пор жив. Правда, за тридцать лет, проведенных в незабвенном «Белом мысе» – нашей местной психушке, он пытался уйти не меньше десятка раз. И я его хорошо понимаю.

«Белый мыс».

Аарон прекрасно помнил это название. Частная психиатрическая клиника, всего на 48 мест, славилась на весь мир (в основном среди научной интеллигенции) своей коллекцией знаменитых сумасшедших, которых, подобно редким картинам, основатели собирали по всей планете. Вчера, когда ему так и не удалось пробить кордон «первых освободившися операторов» Белого мыса, он нашел в интернете маленькую заметку в научном журнале. В статье под названием «Гении под пьедесталом», одним предложением упоминался исследовательский отдел знаменитой психушки, который располагал уникальными пациентами.

Андервуд указал в сторону, противоположную от окна и сказал:

– В десяти минутах езды на восток Шоссе Независимости пересекается в Королевским бульваром, красивой пешеходной улочкой, с магазинами и кафе. В школьные годы одно из любимых наших мест в Нуабеле. Днем тихо и свежо, напоминает приморский курортный городок. Ночью – много огней, музыка. Местные предпочитают Королевский бульвар центру города.

Квартал вдоль бульвара, по сути, окраина города. Сразу за последними домами начинается пустырь, заросший кустами, за ними – речка, а дальше дачные участки и лес.