Олег Колмаков - Катехон. Труп в подвале тринадцатого дома

Дом под номером тринадцать, во дворе которого остановилась наша машина, выглядел сравнительно новым. Минуло не более пяти со дня сдачи его в эксплуатацию. Современная двух подъездная девятиэтажка. Дворик чистый, ухоженный. Правда, бросалась в глаза и некоторая запущенность. Как будто трава не кошена. Точнее бурьян, поднявшийся едва ли, не по пояс, и ещё пара-тройка мозолящих глаз недостатков, несколько портящих целостность благопристойной картины.

По привычке я осмотрел стены дома и обратил внимание на наличие видеокамер по всему периметру здания. Данное обстоятельство практически всегда упрощало раскрытие преступления.

У одного из спусков в подвальное помещение толпились люди. Любопытных человек двадцать. Это были обычные жильцы, кто-то в домашних халатах и домашних же тапочках. Они что-то обсуждали, чего-то ожидали, наверняка, искали темы для дальнейших пересудов и обсуждений.

– Здравия желаю!.. – руку мне протянул кто-то из офицеров дежурного наряда. – …Товарищ майор, прошу проследовать со мной.

– Не майор, а подполковник, – мне пришлось огрызнуться с определённым для себя удовольствием.

Прошли сквозь расступившуюся людскую толпу, спустились в подвал и тотчас погрузились в полумрак подсобных нежилых помещений. Потолок подвала оказался достаточно высоким, потому и пройти по нему можно было в полный рост. Это вам не советские пятиэтажки, где проползти по техническому подполью возможно, если не в полуприсяде, то, уж точно, изогнувшись в три погибели.

Хоть и был данный подвал относительно сухим, тем не менее, ощущался устойчивый запах сырости. А ещё здесь было прохладно.

Да-да, именно эта прохлада и была мне нынче столь необходимо. Прохлада и лёгкий освежающий ветерок, просачивающиеся через настежь открытые подвальные окна и двери, дабы моё, истерзанное абстинентным синдромом тело, погрузилось, хоть в какой-то относительный комфорт.

Ещё метров двадцать по подвальному полумраку, мимо людей в полицейской форме, в официальных костюмах и обычных спецовках. И вот мы уже стоим перед телом мужчины, лежащим на грязном земляном полу в несколько неестественной позе. Одежда на трупе выглядит чрезвычайно растрёпанной, если не сказать рванной, будто бы за ним гналась стая бродячих собак. На груди багровое пятно от запёкшейся крови. Мужчине около сорока – сорока пяти.

– Почему так темно? – поинтересовался я, оглядывая потолок подвала.

– Все лампочки перебиты, – ответил мне кто-то.

– Ну, и что мы имеем? – быстро сообразив, что светлее не станет, я перешёл к делу.

– Смерть наступила примерно между двумя часами ночи и четырьмя часами утра… – криминалист Никита Толстов приступил к своему обычному докладу. – …Проникающее ножевое ранение в область сердца. Орудия убийства… То есть, ножа, либо иного острого предмета, на месте преступления не обнаружено. Очевидно, преступник предпочёл оставить его при себе. На теле убитого многочисленные синяки и травмы.

– Надо полагать, была драка? – уточнил я, сразу по ходу повествования.

– О какой-либо драке, я бы предпочёл промолчать. На теле имеются многочисленные кровоподтёки, свидетельствующие о том, что убитого куда-то волокли. Возможно, в этот самый подвал. Однако это мелочи. На костяшках рук погибшего многочисленные ссадины с примесью кирпичной пыли. Примерно тоже самое на коленях и голове… – чуть усмехнувшись, продолжил Никита. – …Очевидно, перед смертью он молотил по подвальным стенам руками и ногами. Бился о стены головой.

Смертельный удар был нанесён достаточно профессионально, точно в сердце. Скорее всего, нож вошёл в тело по самую рукоятку. А впрочем, погибший и сам мог на него налететь. Перед своей смертью он прибывал в приличном подпитии.

Труп обнаружили около восьми часов утра. Слесарь управляющей компании, спустившийся в подвал, в буквальном смысле наткнулся на мёртвое тело.

– Личность погибшего установили? – поинтересовался я, улучив короткую паузу.

– Убитым является некто Ярош Сергей Николаевич, одна тысяча девятьсот восемьдесят пятого года рождения… – ответил офицер дежурного наряда. – …Проживал в этом самом доме, в тридцать первой квартире с женой и дочерью. Работает… То есть, работал на железной дороге. Профессия не связана с какой-либо высокой квалификацией. Ни то сцепщик вагонов, ни то, какой-то заливщик чего-то там…

– Камеры видеонаблюдения успели просмотреть? – поинтересовался я, припомнив фасад здания, обустроенный средствами видеонаблюдения.