Andy Weiss - Stabat Mommy

Тедео был странным мальчиком с самого детства. Он не любил людей. Он не любил их так откровенно и явно, что Алин иногда пугалась этого замерзшего, равнодушного взгляда маленького ребенка. Но она не опасалась, что из него вырастет маньяк или какой-нибудь наемный убийца – ее сын был не способен ни на что, кроме взгляда. Он не умел ответить на тычки и затрещины в младшей школе; не умел дать сдачи в школе средней, и уж тем более избегал конфликтов в балетной академии.

Казалось, что он сам был такой же, как и его голос в общении с ней: линялая, бесцветная тряпка. Не способный ни на что.

Сын бы никогда не стал звездой балета, если бы не муж и его протекции.

Сын бы не попал в модельный бизнес, если бы не Алин и ее спонсорство пары показов.

Сын бы не появился на обложках таблоидов, если бы не грамотный менеджер, нанятый семьей Ниши.

Весь Тедео, с ног до головы, был проектом семьи Ниши. Успешным проектом, что скрывать.

Природа подарила ему уникальную внешность, наделила хорошими данными для творческих профессий – выразительные глаза, пластика, изящные линии тела, абсолютный слух, врожденная прыгучесть, музыкальная восприимчивость… все в один голос сулили ему большое будущее – и в музыкальной школе, и в балетной. Алин, подумав, сделала ставку на балет. И не прогадала: «проект» окупил сам себя, вложения обернулись успешными кассовыми спектаклями, приглашениями на участие в рейтинговые шоу, посыпались предложения ролей, интервью, показов… и все это был результат ее трудов.

Самое обидное, что сыну было будто бы все равно, кто он и где он, знаменит он или нет. Он не стремился к славе, не мечтал об известности и рейтингах, он смотрел вокруг замороженно-холодным выражением лица, и отвечал голосом блеклой ветоши. Ему было все равно, с кем общаться, дружить и даже спать – его возлюбленные менялись, но каждая из них была похожа на предыдущую: мелкие, жадные, охочие до денег стервочки с амбициями принцесс. Последняя, изображавшая из себя актрису, и вовсе раздражала Алин до трясучки: все время пыталась пропиариться на имени Тедео, только что не в открытую позировала на его фоне. Глупая дешевка. Хорошо, что сын наконец-то с ней расстался.

– Она ничего не натворила, – Тедео дернул плечом, – она просто хотела, чтобы я официально объявил ее своей любовницей.

– Ну, разумеется, – мадам Ниши возмущенно повысила голос, вздернув брови, – разумеется! Они все хотят именно этого!

Сын едва заметно сморщился, словно съел что-то кислое.

– Мама, в любом случае, я с ней расстался, и этой проблемы больше нет.

– Погоди, она же продолжает сниматься в этом фильме с тобой?

– Да.

– Пусть не рассчитывает на славу за наш счет, – женщина поджала губы и потыкала наманикюренным пальчиком в экран телефона, – Бенни, здравствуй, дорогой. Бенни, мы расторгаем контракт с этой старлеткой Кейн.

– Мама…

– Помолчи! Бенни, это я не тебе. Да. Выгоняй ее к чертям. Заплати ей что-нибудь и гони в шею. Просто скажи, что я так распорядилась. Да мне плевать, что вам дальше делать! Придумаешь что-нибудь. За это тебе деньги и платят. Все. Не морочь мне голову. Пока!

– Мама…

– Что – мама? С какого перепуга я должна участвовать в карьере этой дешевки, если она больше не имеет к тебе никакого отношения? Или ты думаешь, она попала в фильм благодаря своему таланту?

– Нет, я так никогда не думал.

– Вот и правильно, что не думал! Разбежались – и делу конец.

– Но это как-то… некрасиво.

– Не-кра-си-во? – мадам Ниши по слогам повторила за сыном это слово, повышая голос, – НЕ-КРА-СИ-ВО? Ты вообще представляешь, в каком мире ты живешь? Ты замечаешь, что вокруг тебя не только эльфы и феи? Ты хоть раз задумывался, откуда берутся твои фильмы, спектакли, шоу?…

– Мама, я все знаю.

– Знаешь? Тогда какого черта ты мне рассказываешь про красоту? Это деньги, сын. Это бизнес. В бизнесе нет красоты. Я не благотворитель, чтобы содержать тех, кто мне не нужен. Спустись со своих облаков на землю! Сколько можно порхать в горних высях? Начинай уже работать сам на свою медийность!

– Но я не хочу медийности…

– А чего ты хочешь? – мадам Ниши окончательно перешла на крик, краснея ухоженным лицом и тяжело опуская ладонь на столешницу, – слушать своего Шопена? Сидеть целыми днями в библиотеке? Смотреть в стену пустыми глазами? Кто тебя вообще спрашивает, чего ты хочешь? Ты сын этой семьи, в твое образование и карьеру вложены наши деньги, будь любезен забыть о том, чего хочешь ТЫ, и делать то, что НУЖНО!