Йоханнес Зиммель - Ответ знает только ветер

— Анжела…

— Любимый, я так счастлива.

— Я тоже.

И все равно продолжали целоваться, даже разговаривая, мы осыпали бесчисленными поцелуями щеки, лоб, глаза, долгим поцелуем впивались в губы.

— Ты со мной. Наконец-то, Роберт. Я уже думала, что сойду с ума без тебя.

— Теперь мы вместе. Я опять здесь останусь.

— О, Роберт, — вздохнула она. — На этом ужасном вокзале мне вдруг пришла в голову страшная мысль.

— Какая же? — Мои руки гладили ее лицо.

— Я подумала… что нас может разлучить только одно. Но поскольку это приходит к каждому, оно не минует и нас. И разлучит нас. Тогда одному из нас придется жить дальше уже в одиночестве. И я решила, что если эта участь выпадет мне, то я последую за тобой, потому что жить одной, без тебя, уже не смогу, без тебя и без твоей любви.

Значит, она думала о том же…

— Но сейчас, — голос ее изменился — это прошло. Сейчас все чудесно. — Она засмеялась. — Роберт, мы опять вместе! Мы опять в нашем раю! — Она преобразилась. Насколько печальной показалась мне вначале, настолько раскованной, радостной, сияющей стала теперь. — Ты голоден? Не отвечай. Конечно, ты голоден. А я! У меня просто волчий аппетит! От волнения я нынче утром даже кофе не выпила. Давай сначала пойдем куда-нибудь и поедим, а уже потом поедем домой, ладно?

— Хорошо.

— Я знаю здесь прелестный ресторанчик, и расположен он в очень красивом месте. Туда и пойдем. Тебя такой план устраивает?

— Меня все устраивает, — сказал я. — Поезжай.

Она так внезапно рванула с места, что шины заюзили. Я оглянулся назад. За нами взвился столб белого песка. Мы открыли окошки и откидной люк в крыше. Я сидел и неотрывно глядел сбоку на Анжелу, и меня переполняла гордость, потому что эта женщина любила меня так же сильно, как я ее. Нет, не гордость, а чувство благодарности переполняло мою душу, благодарности жизни, Богу или еще кому-то, кто сделал так, что мы встретились. Я смотрел на ее руки. Я смотрел на светлое пятно на тыльной стороне ее ладони. Оно стало еще светлее. Вернее сказать: за это время Анжела еще больше загорела.

— Мы едем в Эз.

Чтобы попасть в Эз, нам пришлось съехать с автострады. Вдоль крутого берега моря здесь проходят три шоссе. Анжела поехала по среднему шоссе, очень пыльному. Потом мы попали на узкую и еще более пыльную дорогу, круто поднимавшуюся в гору. Деревушка Эз расположена высоко, на вершине горы. Немного ниже вершины, в самом начале деревни, есть стоянка. Здесь мы поставили машину и пошли пешком вверх по переулку, круто вползающему на гору. По обе стороны в небо вздымались отвесные скалы. Дома были высечены прямо в скалах и отдавали седой стариной. Они подпирали друг друга, а узкий переулок был так крут, что часто дверь одного дома оказывалась на уровне окон соседнего дома. Деревушка возникла здесь наверняка еще в Средневековье.

На стоянке внизу было несколько лавочек с сувенирами и было выставлено много картин. Я увидел художников, сидевших рядом в ожидании покупателей. В домах деревушки ютилось множество лавок — сапожника, портного, продовольственных. Особенно многочисленными были лавки изделий художественных промыслов. Я увидел старинные медные кувшины, изображения Мадонны, бокалы, резьбу по дереву и множество кружевных скатертей. Часть товара выставлялась прямо на улице. Все здесь было такое миниатюрное, словно ты попал в городок лилипутов. В расщелине между скалами было намного прохладнее. Здесь, наверху, жителей было не больше полусотни, максимум человек шестьдесят. Эта деревушка существовала за счет туризма. Проулочек то и дело сворачивал то в одну, то в другую сторону. Мы с Анжелой шагали рука об руку. Мужчины, сидевшие на порогах своих лавок, приветливо улыбались нам, женщины тоже. Здесь жили приветливые люди. Внезапно проулок описал широкую дугу, и мы оказались перед большим зданием.

— Вот оно, — сказала Анжела. — Это и есть «Золотая козочка».

Внутри «Золотая козочка» была забита дорогим антиквариатом. Мы прошли через несколько таких комнат и попали в современный ресторан. Интерьер и внешний облик здания разделяли века.

Мы отыскали еще не занятый столик у окна. Метрдотель принял у нас заказ. Мы сидели рядышком, все еще держась за руки, и смотрели в окно. Я увидел море с такой дальней точки, с какой мне еще никогда в жизни не приходилось его наблюдать. Казалось, я обнимаю взглядом все Средиземное море. Оно было голубое, как и небо над ним, а вдали море и небо сливались воедино. Под нами проходила вторая прибрежная дорога, Малая дорога. Отсюда машины казались спичечными коробками. А люди на пляжах между скалами — крошечными насекомыми.