Ник Колин - Прованс в мрачных тонах

– Мотоцикл?

– Э-э-э, не… не моё, – клацнул языком Манукян и покачал головой из стороны в сторону.

– Как не твое? А че бежал тогда? – подошел поближе к задержанному Гаврилов, отряхивая запачканную штанину.

– Чё б не бежать, когда в тебя пистолетом тычут?

– В машину его, – скомандовал Гирин, – в отделе допросим этого юмориста.

С противоположной стороны поля подошел Платов и два полицейских. Петров с Гавриловым взяли под руки задержанного и повели в сторону полицейского автомобиля.

– Не трогай, – Егор Васильевич окликнул Платова, который рассматривал одиноко стоящий возле стены мотоцикл. – Сейчас вызовем эксперта-криминалиста, пускай снимает пальчики, этот умник вроде без перчаток был, так что должно что-то остаться. А то он решил из нас дурачков сделать, – усмехнулся начальник угро.

– Да, да, конечно, я в курсе, – ответил Марк, цепким взглядом осматривая каждый сантиметр мотоцикла. Он достал свой мобильный телефон и сделал несколько снимков крупным планом отдельных частей, после немного отошел и сфотографировал весь мотоцикл.

– Что-то увидел? – спросил Морозов, зайдя за спину частному детективу и тоже разглядывая транспортной средство.

– Очевидно, что это тот самый, – перебил его Гирин, – тот самый, со вчерашнего убийства.

– Отчего такая уверенность? – спросил Марк, игнорируя вопрос Александра.

– Он полностью совпадает с ориентировкой. Убийца попал в обзор видеокамеры с соседнего дома. Там отчетливо видно: черная «Хонда», по бокам полосы разного цвета, стилизованные под молнии, – Егор Васильевич вытащил сложенный лист бумаги, на котором было изображение такого же точно мотоцикла, и протянул Платову.

На фото мотоцикл засветился той же стороной, левой, что и сейчас предоставил для обзора сыщикам, а правой был плотно прислонен к стене магазинчика. Видеокамера на соседнем доме, где расстреляли Пирогова, давала отличное изображение в высоком разрешении, поэтому фото мотоцикла было крупное и позволяло рассмотреть даже мелкие детали.

В общих чертах это несомненно был тот самый байк, вряд ли даже в городе-миллионнике найдутся два идентичных мотоцикла – цвет, раскраска, колесные диски, хромированная выхлопная система, но при детальном сопоставлении мелочей Платов нашел все-таки несколько различий.

– Вот смотрите, – показал Марк пальцем на черную пластиковую обшивку, – здесь большая трещина и отломан кусок пластика размером со спичечную коробку, а на фотографии корпус целый.

– Манукян его мог уронить запросто, вот и треснул пластик, – предположил Егор Васильевич.

– Вот еще несколько мелких повреждений: потертая боковая сторона ручки на руле и счесанный обод диска переднего колеса. К сожалению, на фотографии не видно, были эти повреждения или нет.

– Ну, раз не видно, значит были, – хлопнул в ладоши Егор Васильевич и с довольной улыбкой пошел через поле в сторону автомобиля.

Проведенная стандартная процедура прибывшим экспертом подтвердила наличие на байке отпечатков пальцев Манукяна, к тому же косвенно подтвердила участие именно этого мотоцикла во вчерашнем убийстве – на мотоцикле были уничтожены все возможные номера, которые хоть как-то могли помочь идентифицировать его владельца по базам данных полиции.

Но даже под тяжестью доказательств, находясь в отделе полиции, Манукян продолжал отпираться и отрицал свою причастность к мотоциклу:

– Нэ мой, – с акцентом отвечал Армен. – Он возле забора стоял… я шел мимо… пока никого не было, я посидел на нем… больно красивый.

– А продать ты его собирался? – продолжался допрос.

– Э-э-э, нэт… не мой… – крутил головой армянин.

Продолжать задавать вопросы не имело никакого смысла, у задержанного на все был один и тот же ответ. Манукяна отвели в камеру.

– Отпускать его нельзя, он может быть связан с киллером, – размышлял Гирин, оставшись в кабинете с Морозовым и Платовым. Мысль о том, что Манукян может и быть этим киллером, откинули сразу. Он не подходил ни по росту, ни по комплекции к человеку, которого зафиксировала камера видеонаблюдения.

– Долго вы его держать собираетесь? – спросил Платов.

– Пока не отработаем все его связи. Он калач тертый, – продолжал Егор Васильевич, – дважды судим за кражи, поэтому так себя и ведет.

– Можно я с ним поговорю один на один? – Марк встал, намереваясь идти в дежурную часть, где находятся камеры для задержанных.

– Зачем? Ты думаешь, он к тебе воспылает доверием? – ухмыльнулся Егор Васильевич.