Андрей Воронин - Без единого выстрела

Мосла взяли. Это произошло тихо и почти без борьбы. Люди Мосла даже не пытались сопротивляться, когда их пинками выбивали наружу через кирпичную арку. Через несколько секунд Мосол стоял посреди подвала в позе распятого, накрепко схваченный за руки с двух сторон. Лица блатных, которые его держали, оставались бесстрастными, словно у скверно изготовленных манекенов.

- Ну, - сказал Арон, оборачиваясь к Баландину, - а ты что скажешь, герой? Так и будешь в одиночку со всем светом воевать? Ну, говори, я жду.

Баландин пожал плечами. Молоток и заточка по-прежнему оставались у него в руках.

- А что говорить? - нехотя обронил он. - Я - человек конченый. А только как хочешь, Арон, но этого пидора я убью.

- А если его убью я? - с любопытством осведомился Арон.

- Тогда убей и меня, - словно со стороны слыша собственный голос, сказал Баландин. - Потому что за ивой должок, и мне по барабану, кому его отдать - ему или тебе.

Двое блатных шагнули вперед, как роботы, но Арон остановил их небрежным жестом руки с зажатой между пальцами сигаретой.

- Спокойно, - сказал он. - На первый раз прощаю, но имей в виду, что с ворами так не разговаривают. Слушай сюда, сявка. Будешь моим быком. Этот мудак, - он кивнул в сторону Мосла, - твой. Остальных - тех, которые тебя вместе с ним опускали, - не трогай, заметут. Кум тебя пасет. Будешь хорошо работать - дам мазу. Нет - подохнешь, как пес под забором. Все понял?

Баландин молчал целую минуту.

- Нет, - сказал он наконец, и блатные снова подались к нему. Арону пришлось повторить свой нетерпеливый жест, чтобы его псы с явной неохотой вернулись на место.

- Чего ты не понял? - спросил Арон.

- Что такое бык?

Кто-то фыркнул в кулак. Арон сокрушенно покачал носатой головой.

- Ну что за молодежь пошла? - с огорчением спросил он. - Серые все какие-то, тупые, как валенки... Куда смотрит школа? Наша советская школа, самая лучшая и прогрессивная школа в мире... Бык - это боец, понял? Я называю тебе имя, а ты делаешь так, чтобы это имя стало пустым звуком. За это ты живешь как король и ходишь в авторитете. Теперь понял? Выбирай: живой бык или мертвый пидор.

Баландин медленно кивнул.

- - А чего тут выбирать? - сказал он. - Особенно если первое имя, которое ты назовешь, - Мосол.

- Вообще-то, быку мозги без надобности, - ответил Арон, - но когда они есть, это, бля буду, приятно. Просто для разнообразия. Ну чего ты еще ждешь?

Мосол вдруг забился в руках державших его людей, складываясь пополам, резко выгибаясь, выворачиваясь из захвата, мотая головой и нечленораздельно вопя. Его заломали, зажали ему рот, запрокинули назад голову, схватив за волосы, и разорвали на груди рубашку.

- Сюда, - сказал Арон, приложив длинный чистый палец к волосатой груди Мосла чуть правее и ниже левого соска. - Привыкай работать чисто.

Баландин шагнул вперед, поднимая заточку, и улыбнулся прямо в бешено выкаченные, до краев полные животного ужаса глаза Мосла.

Вечером, после отбоя, к нему подошел один из блатных. В руках у него были состряпанная из механической бритвы татуировочная машинка, комок ваты и флакон с черной тушью. Операция заняла каких-нибудь полчаса. В конце концов блатной протер вспухшее, ноющее плечо смоченным в одеколоне ватным тампоном, осмотрел результаты своей работы и удовлетворенно кивнул. Баландин вывернул плечо, наклонил голову и посмотрел вниз.

Оттуда, с покрасневшего участка воспаленной кожи, на него яростно и непримиримо глянула свирепо наклоненная голова готового к смертоносному рывку быка...

- ..Еще вопросы есть? - спросил Баландин. В горле у него першило с непривычки - так много он не говорил уже много лет, а может быть, и никогда в жизни.

Чек немного помолчал. Он снова вынул из кармана сигареты, и хромой зек заметил, что руки у его напарника больше не дрожат.

- Вопросы есть, - невнятно сказал Чек, раскуривая сигарету. - Вопросов много, но я задам только один. Ты стихи писать не пробовал?

- Чего?!

- Стихи. Как это там... Однажды в студеную зимнюю пору лошадка примерзла пипиской к забору...

Очень художественно излагаешь, я прямо заслушался. Так как насчет стихов, бычара?

Теперь замолчал Баландин. Некоторое время он задумчиво двигал бровями, катал на скулах каменные желваки, сердито хмурился, а потом вдруг хмыкнул и с треском ударил Чека по спине искалеченной ладонью.

- Козел ты, сява, - сказал он. - Ох, и козел... Но человека из тебя сделать можно, отвечаю.

- Вот спасибо, дяденька, - поправляя на плече ремень сумки, ответил Чек.