Андрей Воронин - Без единого выстрела

***

Чек попытался достать из пачки сигарету, но руки у него все еще дрожали, и сигареты рассыпались по земле. Прошипев сквозь зубы короткое ругательство, он опустился на корточки и принялся собирать их по одной, с преувеличенной аккуратностью заталкивая обратно в пачку и стараясь не смотреть на Баландина, который наблюдал за ним с выражением плохо скрытого брезгливого любопытства.

Сигареты ни в какую не желали лезть обратно в пачку, упирались, гнулись, а две или три даже сломались, и их пришлось выбросить. Баландин терпеливо ждал. Он закурил, вынул из кармана взятый в квартире Аверкина "вальтер", повертел его в руках, придирчиво оглядывая со всех сторон, и снова спрятал в карман. Отброшенные Чеком сигареты он деловито втоптал в песок и носком кроссовки надвинул на это место кучку прошлогодней рыжей хвои.

По верхушкам сосен пробежал ветер. Чек вздрогнул от неожиданности и уронил на землю только что подобранную сигарету.

- Что-то ты, браток, сегодня нервный, - сказал ему Баландин.

Чек поднял на него глаза, увидел на манжете белой баландинской рубашки крошечное бурое пятнышко и поспешно отвернулся, борясь с приступом тошноты. Все-таки это была не компьютерная игра. В реальном мире смерть выглядела довольно неприглядно, и человек, убивающий себе подобных так же непринужденно, как какой-нибудь воробей гадит на лету, вызывал не уважение и даже не страх, а инстинктивное отвращение, как некая фантастическая голая тварь, покрытая противной слизью, выползшая из немыслимых подземелий с одной-единственной целью - убивать все, что движется. Это было неприятное открытие, и Чек даже засомневался в своей способности довести начатое дело до конца. Он решил для себя, что для достижения поставленной цели хороши любые средства, но его организм, похоже, придерживался несколько иного мнения.

- Зато ты, я вижу, как огурчик, - процедил он сквозь стиснутые, чтобы не стучали, зубы. - Спокоен, бодр и весел.

Баландин огляделся по сторонам, затягиваясь сигаретой. Подмосковный лес глухо шумел, метя верхушками сосен пронзительно синее небо.

- Да что тебя разбирает-то, не пойму, - сказал Баландин, снова поворачиваясь к Чеку. - Даже позеленел весь, как жмурик. Сдрейфил, сява?

Чек медленно встал с корточек и заставил себя посмотреть в лицо Баландину.

- Нет, - сказал он, - не сдрейфил. Просто кое-чего не понимаю. Не могу понять, и все тут. Может быть, ты мне объяснишь?

- Да сколько угодно, - лениво ответил Баландин. - Все, что хочешь. Я сегодня разговорчивый. Из-за погоды, наверное. Только спрашивай на ходу, а то торчим тут, как эти...

- Ладно, - сказал Чек. Он спрятал в карман пачку с сигаретами, забыв, что собирался закурить, подхватил стоявшую на земле сумку с аппаратурой и вслед за Баландиным двинулся лесом параллельно дороге. - Ладно, - повторил он для разгона, - я спрошу... Ты говоришь, что не убивал мою сестру, так? Получается, что сел ты практически невиновным... Ну хорошо, я понимаю, что зона - не санаторий, но... Неужели каждый, кто туда попадает становится таким, как ты? Что-то мне в это не верится.

- Каким это - таким? - насмешливо спросил Баландин, оглянувшись на него через плечо.

- А вот таким... Скажи, для тебя что же, человеческая жизнь вообще ничего не стоит? Нет, я знаю, такие люди есть, их даже много - гораздо больше, чем нужно, - но откуда это в тебе, если ты не был убийцей?

Баландин вдруг остановился и повернулся к Чеку лицом. На его губах медленно расцвела холодная издевательская улыбка.

- А ты дурак, сява, - сказал он после долгой паузы, во время которой разглядывал Чека с выражением брезгливого любопытства. - Нашел, о чем спрашивать. Отчего и почему собака воет на луну... Даже не знаю, что тебе ответить, честное слово. Да и не поймешь ты ни хрена.

- Почему это я не пойму? - спросил Чек, стараясь не отводить взгляд от изуродованного лица напарника.

- Потому что еще не дозрел, - спокойно ответил Баландин. - Если бы дозрел, не задавал бы дурацких вопросов. Зона, брат, это такой университет... Особенно если повезет. Мне, например, повезло. На, смотри. Он расстегнул рубашку и спустил ее с левого плеча. Чек увидел на незагорелой коже четкую синюю татуировку - бычью голову с раздутыми ноздрями, яростно выкаченными глазами и грозно опущенными вперед острыми пиками рогов. - Знаешь, что это?

- Наколка, - сказал Чек. - Ну и что?

- Действительно, - сказал Баландин, - ну и что? Телок ты, сява, ох и телок! А ты слышал, что в зоне масти просто так не набивают? Масть - это, братец ты мой, вроде армейской эмблемы рода войск. У связистов своя, у танкистов своя, у шоферни тоже - знаешь, "яйца с крыльями"...