Андрей Воронин - Без единого выстрела

- И все же, - сказал он, - я не совсем понимаю, зачем... То есть я рад встрече, но все-таки.., как-то...

- Ну что ты мямлишь, разведчик? - проворчал Илларион. - Что "все-таки"? Что - "как-то"? Всю твою секретную биографию я знаю наизусть, она у меня на шкуре записана тем же алфавитом, что и у тебя, а речь, насколько я понял, идет именно о ней. Так что ты мнешься, как одетый в бане?

- Видишь ли, - снова вмешался в разговор Мещеряков, - дело серьезное, а действовать по официальным каналам не представляется возможным. То есть найти и шлепнуть этого твоего шантажиста мы могли бы в любой момент...

- Найти и шлепнуть его я мог бы и без вашей помощи, - проворчал Аверкин. - Невелика хитрость - пришить какого-то мозгляка. Но он сказал, что в случае его смерти вся информация будет автоматически введена в Интернет для самого широкого ознакомления. Я-то это как-нибудь пережил бы, но по отношению к Управлению это было бы что-то вроде.., ну...

- Предательства, - закончил за него Илларион. - Ты заметил, Коля, что мы стали стесняться нормальных, всем понятных, вполне литературных русских слов, сплошь и рядом заменяя их туманными намеками, синонимами и обыкновенным матом? И не только слов, но и понятий, которые они обозначают: совесть, верность, честь - в том числе и честь мундира... Почему это, ты не знаешь?

- Потому, что это понятия из девятнадцатого века, - с горечью ответил Аверкин, - а нынче уже двадцать первый на дворе. Сейчас понятия другие: гони бабки и фильтруй базар.

- И сколько он с тебя требует? - поинтересовался Илларион.

- Сто штук, - ответил Аверкин.

- Ото, - с уважением протянул Илларион. - Круто берет.

- Уверяю вас, это только начало, - сказал Мещеряков.

- Фильтруй базар! - воскликнул Илларион голосом рэкетира с Рижского рынка образца тысяча девятьсот девяностого года. - Кстати, - добавил он нормальным тоном, - мы что, так и будем сидеть в машине? Прямо по курсу я наблюдаю очень симпатичный дом, в котором наверняка есть холодильник и парочка кресел, где нам, несомненно, будет удобнее, чем на этих драных седалищах.

- Мне всегда казалось, что седалище - это задница, - заметил Мещеряков.

- Милости прошу, - сказал Аверкин. - Только давайте закончим деловой разговор здесь.

- Ага, - догадался Забродов, - пуганая ворона куста боится? Ты еще не расковырял свое жилище на части в поисках скрытых камер и замаскированных микрофонов?

- Тебе смешно, - уныло сказал Аверкин.

- Конечно, - согласился бессердечный Забродов. - Мне смешно. О чем, собственно, разговор? Кто-то выведал что-то, чего ему знать не полагалось? Так ведь эта ситуация не нова! Более того, мы с вами всю жизнь получали деньги именно за то, что совали нос туда, куда нам его совать не полагалось. Лично я, конечно, по всем понятиям - обычный мордоворот, "зеленый берет" и вообще профессиональный убийца, мне тонкие материи неподвластны, но вы-то!.. Ты-то, господин полковник! Чего вы испугались-то? Хакера сопливого вы испугались? Кого, черт бы вас побрал, вы собрались шлепать?! Найти его, показать ему "козу", чтобы полные штаны навалил, - вот и вся ваша секретная миссия. А то развели тут Ялтинскую конференцию, слушать противно...

- Очень все это у тебя просто получается, - сказал Мещеряков, игнорируя повышенный тон Забродова. - Чем, собственно, ты предлагаешь его напугать? Насчет своей внезапной смерти он высказался вполне определенно. Ну, ты в курсе: Интернет и так далее... Тюрьмой его пугать бесполезно, поскольку человек он бесспорно грамотный и понимает, что доказать мы ничего не сможем, особенно если хотим сохранить нарытую им информацию в тайне. Так что же прикажешь - мордобоем его стращать?

- Да хотя бы и так, - сказал Илларион. - Проще надо быть, господа разведчики. Помните, как у классика сказано? "Узок круг этих революционеров, страшно далеки они от народа..." Это про вас.

- Тьфу на тебя, - проворчал Мещеряков. - Что ты предлагаешь? Только, ради бога, конкретно, без цитат и лирических отступлений.

- А ссылки на канонические тексты разрешаются? - тоном прилежного ученика спросил Илларион.

- Я же просил: без цитат, - морщась, ответил Мещеряков. - И вообще, Илларион, не мог бы ты для разнообразия хотя бы ненадолго притвориться нормальным человеком?

- Мог бы, наверное, - сказал Забродов. - Но это так скучно! Ты бы первый отказался со мной общаться. Аверкин тяжело вздохнул.

- Пойдемте пить чай, - сказал он. - Толку от вас... Может, хотя бы денег одолжите?

Илларион возмущенно повернулся к Мещерякову всем корпусом.