Николай Омелин - Разбойничья Слуда. Книга 1. Река

Пятистенок был одним из лучших в деревне. Крепкий и ухоженный, со следами недавнего ремонта и обновленной крышей. Прежние хозяева жили здесь круглогодично. Да годы тоже берут своё. Хозяйка стала болеть часто. А мужику одному управляться со скотом и в огороде с каждым днем стало все труднее и труднее. Вот и уехали жить в город к дочке. А Татьяна Кравцова узнала о том, съездила к ним. Вот и продали ей дом.

Кравцов затопил русскую печь. Топить ее конечно дольше, чем маленькую у дверей, но и тепла больше. «С утра торопиться не будем. Выспимся по-хорошему, тогда и дальше поедем, – подумал он».

А Анна тем временем во дворе наставила самовар. Она любила чай из самовара. Чай из него со своими атрибутами всегда в Ачеме считался больше, чем чай. Вот и Анна находила в питье из самовара особое удовольствие. Ей нравилось в этой церемонии всё. Начиная от розжига углей, и заканчивая застольными посиделками и разговорами. За столом неспешно пили маленькими глоточками из блюдца, а самовар в это время пыхтел водяными парами, вырывавшимися из-под его крышки. И это придавало всей обстановке особый колорит и уют.

Спустя полчаса они уже сидели в большой, главной комнате дома за большим дощатым столом, во главе которого, как и положено стоял вскипевший самовар. Занавесок на окнах в доме не было, да и не от кого было прятаться или скрывать что либо. А потому их отсутствие не вызывало какого либо дискомфорта. Это не городские окна, которые без занавесок или штор выглядят неуютно. А здесь, в деревенской избе, всё воспринимается иначе.

В печи за заборкой 4 4 Местное название перегородки из досок, отделяющей помещение, где устроена печь от основной комнаты. медленно горели дрова, заполняя избу теплом и приятным потрескиванием. Горница не успела еще прогреться, и с полу тянуло холодом. Однако временные неудобства в таких поездках были делом обычным и не вызвали особых проблем у Анны и Николая. А шумевший самовар и зажженные свечи наполняли помещение своим особым, с запахом горящих углей и парафина теплом.

Стол накрыли на скоро руку. Что было в кузове, то и выложили на клеенку, не теряя время на украшение и создание каких либо изысков в приготовлении ужина.

– Ну, вот и управились дотемна. Лампу керосиновую не хочу зажигать. Оно хоть и светлее, чем со свечками, но при свечах как то уютнее, мне кажется, – проговорил Кравцов первые после прихода в дом слова, и заварил чайник.

Опять посидели молча, каждый думая о своем. Николай решил нарушить тишину первым:

– Сейчас «Маяк» вот налажу, и как говорится, гуляй деревня!

– Хорошо у тебя тут. В городе везде суета, а тут у тебя тихо, и на душе спокойно, – Анна Степановна подула на блюдце с чаем и сделала глоток.

Старенький «Альпинист» издал первые звуки. Покрутив еще немного ручку настройки, Николай остановился, едва заслышав позывные «Маяка». Мгновенье спустя радио запикало и чей-то хорошо поставленный голос произнес:

– В Москве двадцать один час.

После чего оно было повешено хозяином на кем-то вбитый в стену гвоздь, коих в комнате был не один десяток.

– А кто такой, Оманов Василий Гаврилович? Вон смотри на старых газетах написано везде, – спросила Анна.

– Хозяин бывший, дом то у него Татьяна купила, – и подмигнув, предложил: – Может по соточке? Для сугрева…

– Ты выпей, Коля. Не хочу чай спиртным отбивать, – и снова спросила: – А давно ли этот Оманов тут в Ачеме жил? Я что-то плохо помню его.

– Да не так чтобы давно, лет десять последних. Раньше-то здесь теща его жила. А он как на пенсию вышел, так сюда и приехал, – Кравцова заинтересовали вопросы Анны. – А ты чего, так просто интерес справляешь или может, знакомы с ним были?

– Да, я так. Когда мне с ним знакомиться-то? Я вот думаю, жил тут Василий Гаврилович, газету «Сельская жизнь» выписывал. Домом управлял, – Анна всё также неспешно пила чай. – А сейчас ты живешь здесь.

– Не пойму я, о чем, ты… – Кравцов быстро перекусив и запив стаканом чая, стал одевать сапоги. – Ты, как надумаешь отдыхать, так на печь полезай. Там у меня всё постелено. Одеяла за заборкой висят, у печи греются. Возьми любое. А я пойду еще на мосту 5 5 В некоторых северных деревнях так называли не отапливаемую прихожую или тамбур, из которого вели двери в другие комнаты и на улицу. похозяйничаю. Пока вода большая на реке, увезу по пути кое-чего. На следующий год летом хочу избу в Учах маленько поправить. Гвозди, да железо к лодке сейчас снесу.