Ольга Гладышева - Кыштымский карлик, или Как страус родил перепелку

Зато «Черный квадрат» знают все… На ряде выставок забытое уборщицей в зале ведро со шваброй посетители готовы принять за экспонат… На конкурсе десять минут играл помешавшийся скрипач, прежде чем комиссия осознала, что это не новый стиль, а человек не в себе… Вот теперь и наука, хотя к науке эти интернетовские писаки не имеют ни малейшего отношения, скатывается к Средневековью, – ответил Александр. – Они всерьез убеждены, что великан способен родить лилипута. А если это так, то и дог способен родить чихуахуа. Представляешь догиню, что в холке под семьдесят, в окружении нескольких десятков дециметровых чихуахуашек… или как их там?

– Ты не поверишь, но чихуахуа не склоняются по падежам, – рассмеялась я.

– Поверю. Только как эти великаны своих мелких детишек кормить будут? Из пипетки молоком? Так не справятся. Как ни крути, но мама должна соответствовать размеру новорожденного.

– Однозначно… Нормальные молодые мамы не всегда способны накормить своих детей. А если младенец существенно меньше… Проблема неразрешима… Так это все ты о Кыштымском карлике? – догадалась я. – Материалы принес?

– Принес, – Александр выложил папку и продолжил: – Уже больше двадцати лет прошло, люди в институте сменились, настало время публиковать. Ну не зря же мы этим делом занимались! Справишься?

– А куда деться от вас? Ты мне даешь полную свободу?

– Делай что хочешь. Пусть герои будут выдуманы, и место, и время действия тоже, главное – суть сохрани. Все-таки уникальный случай. Тем более в свете последних событий…

– Каких?

– А-а-а, – чуть не подпрыгнул он от радости, и глаза его заблестели, – так ты не в курсе? Ну, это же просто песня! Это же вообще ни в какие ворота не лезет… Но они это исследовали, грамотно. Давай расскажу…

Очнувшись, Чак первым делом увидел небо прямо у себя перед глазами – темное закатное небо с брильянтовой россыпью мириад звезд. Звезды были близко, совсем рядом. Небо жило своей непостижимой жизнью, оно двигалось и дышало. Звезды застыли в строгом строю, намертво приколоченные, каждая на свое место, и лишь слабо дрожали от стекающего на землю холода, который волнами струился на землю, и нагретые за день камни быстро остывали. Чак не чувствовал холода, после чудовищного падения он вообще не был уверен, что будет способен подняться. Ситуация была критическая. Но от звезд исходил покой и безразличие вечности. И Чаком овладело полное равнодушие. «Это как штиль наступает после бури… Звезды были до нас, они будут и после нас пылать в своем безбрежном океане… Гармония всего сущего вечна», – думал Чак, глядя на Млечный Путь, широкой дорогой раскинувшийся от горизонта до горизонта поперек небосвода. «По этой тропе когда-то бродили небесные коровы… Синие небесные коровы. Это они расплескали свое молоко…» Чак представил, как он плывет по Млечному Пути, сидя на синей небесной корове, держась за ее острые рога. И вдруг эти рога становятся рожками молодого месяца. И вот уже Чак сидит на одном из них, свесив ножки и ничуть не жалея, что расстался с Землей. «А не все ли равно, что будет дальше? – пронеслось у него в голове. – Я совсем один здесь, под этим загадочно-прекрасным небом. Но я же все еще здесь, на этой жуткой Земле, в запрещенной зоне, на вражеской территории… Один, без оружия, без приборов и машины. Я беззащитен и обречен… Либо ночь сграбастает меня длинными пальцами холода, либо утром беспощадное Солнце пустыни походя убьет меня, либо…»

Всего час назад Чак был в своей стихии: он парил в воздухе. Сверху было родное живое небо, внизу – мертвая, испепеленная солнцем, враждебная всему живому пустыня. Справа, далеко внизу, вяло бился о берег океан, а слева зубцами рвали небо вершины гор. Солнце уже ушло купаться в безбрежные воды, а глупая красноватая луна еще только собиралась перелезть через горный кряж. Размеренный полет прервал странный шкрябающий звук. Машина предательски дрогнула. Чак сделал крутой маневр и увеличил скорость. Шкрябание повторилось. Чак присмотрелся к океану и ужаснулся: внизу, под прикрытием берега, притаилась группа боевых вражеских кораблей. Это они прочесывали небо. «Они меня видят», – с ужасом осознал Чак, и липкий страх холодом пополз по спине. Чак максимально увеличил скорость… О, горе! Шкрябающий звук вернулся и уже не прекращался. «Они меня преследуют, гады», – успел подумать он за секунду до того, как машина вздыбилась, подобно норовистому коню. Она то рвалась ввысь, то резко падала в пропасть. Чак понял, что потерял управление… Рывок… Противный скрежет… И тишина… Полная тишина. «Это конец», – судорожно вздохнув, решил Чак. Странно подсвеченная земля неумолимо приближалась. «Это я горю», – заключил он по движению свечения вдоль поверхности. «А она красивая, эта Земля! – вдруг подумал Чак. – Только вот, жаль, не для меня». Катапультирование сработало, и Чак, выплюнутый в последнюю секунду погибающей машиной, жестко приземлился на колючую траву, влепившись перед этим в плоскую поверхность скалы. Иссеченная ветрами скала стояла наклонно на холме вблизи огромного высохшего раскоряченного дерева.

Читать дальше