Мэри Кларк - А время уходит

– Вот закончится суд, давай-ка слетаем в Санто-Доминго. Хотя бы на долгий уик-энд. Помяни мое слово, после этого нам уже не понадобится встречаться с семейным консультантом. – Он помолчал, а потом добавил: – И позволь сказать, что ты всегда сногсшибательно выглядишь. И днем и ночью.

– Спасибо. Твое предложение насчет Санто-Доминго звучит соблазнительно. – Лиза постаралась ответить как можно любезнее, но при этом заметила, что круги под глазами мужа стали еще темнее. Похоже, его так же – если не больше, чем ее, – терзала бессонница.

– И нам нужно заняться делом вплотную: выставить этот дом на продажу и подыскать новый, – продолжал Скотт. – Лично я склоняюсь в пользу квартиры в только что построенном многоквартирном доме на Сэддл-Ривер. Некоторые члены нашего клуба уже перебрались туда и, по-моему, не жалеют.

«Уходи же поскорее, – подумала Лиза. – Я больше не могу так притворяться. У меня не получается».

Скотт ушел, поцеловав ее на прощание с показной страстью, а она, вытерев губы, отправилась наверх одеваться. Снимая халат, бросила взгляд в зеркало. «Я все еще чертовски неплохо выгляжу». Ей нравилась недавно сделанная стрижка – густые, цвета спелой пшеницы волосы мягко обрамляли лицо, самой привлекательной чертой которого оставались карие глаза. Подстриженные более коротко волосы подчеркивали высокие скулы. Приняв душ, она надела легкий серый жакет и серые же слаксы, составлявшие ее любимый рабочий наряд.

Когда двери зала судебных заседаний открылись, ей удалось занять место в нескольких рядах от стола защиты. Вскоре в зал, сопровождаемая адвокатами, вошла Бетси. Скользнув по собравшимся быстрым взглядом и заметив Лизу, она коротко улыбнулась подруге. Было очевидно, что она рада видеть Лизу.

Бетси давала показания уже несколько часов.

Новость о ее беременности и ребенке изумили и потрясли не только Лизу, но и всех находившихся в зале. Ее признание в том, что отцом малышки был Питер Бенсон, повергло зрителей в шок.

Когда Бетси, сходя со свидетельского места, потеряла сознание и упала, Лиза осталась в зале, хотя судья и распорядился очистить помещение.

– Я – ее близкая подруга, – твердо заявила она людям из службы шерифа. Один из них уже приложил Бетси к лицу кислородную маску, другой проверял пульс.

Когда Бетси стала приходить в сознание, Лиза опустилась рядом с ней на корточки, взяла за руку и убрала упавшие на глаза волосы. По щекам подруги потекли слезы, и Лиза смахнула их пальцами. Приехала «Скорая помощь».

– Я вернусь домой, – решительно объявила Бетси, категорически отказавшись ехать в больницу. – Мой шофер еще здесь?

Все это время Роберт Мейнард и его помощники стояли у задней стены зала. Когда фельдшер «Скорой» сообщила, что миссис Грант выразила желание вернуться домой, адвокат сказал, что проводит ее к машине.

Стоя на ступеньках здания суда, Дилейни видела, как Бетси вышла на улицу. Судя по темным солнцезащитным очкам, она только что плакала. Репортеры подошли ближе, щелкая фотоаппаратами. Наблюдая за обвиняемой, Дилейни заметила, как она едва не споткнулась, прежде чем сесть в машину.

Когда Лиза Клифтон последовала за подругой в салон и обняла ее за плечи, Дилейни облегченно вздохнула.

Доктор Скотт Клифтон ясно дал понять, что считает Бетси виновной в смерти ее мужа. Но его жена определенно придерживалась противоположного мнения.

Все еще под впечатлением событий дня, Дилейни подождала, пока машина отъедет, а потом повернулась и увидела стоящих чуть в сторонке Эльвиру и Уилли. Она помахала им, и они тут же поспешили к ней.

– Почему бы тебе не пообедать сегодня у нас? – спросила Эльвира.

– С удовольствием, – легко согласилась Дилейни.

Теплый аромат жаренного в духовке ростбифа встретил Дилейни, когда она, после окончания шестичасового выпуска новостей и своего отчета об очередном дне слушаний, вошла в квартиру Эльвиры и Уилли. В студии, пока они находились в эфире, Дон Браун спросил, какой была реакция зала, когда Бетси Грант, едва успев сойти со свидетельского места, упала в обморок. Прежде чем ответить, Дилейни тщательно подобрала слова.

– Все, жюри и зрители, как будто охнули разом и замерли, – сказала она. – А потом судья отправил присяжных в совещательную комнату и распорядился очистить зал.

– Как ты думаешь, после случившегося присяжные больше сочувствуют ей? – спросил Дон.

«Должны бы», – хотела сказать Дилейни, но прикусила язык и, чтобы не выглядеть предвзятой, сформулировала ответ осторожнее: