Елена Шапран - Узнать в толпе

– Мама! Ау! – Эльмира помахала рукой у Зои перед глазами. – Что это с тобой?

– Эля! Похоже, у меня галлюцинации!

– Ну-ка, поподробнее с этого места!

Зоя подумала и решила все рассказать дочери. Эльмира выслушала и внимательно прочитала заметки.

– А папа знает?

Зоя рассказала о разговоре с Дамиром. Эльмира задумалась.

– Надо покопаться у Фрейда!

– Думаешь, я этот не делала?

– Давай вместе. – Эльмира открыла свой ноутбук.

Зоя взяла блокнот:

– Вот я даже выписала: «Душевная деятельность при образовании сновидения разлагается на две функции: на составление мыслей, скрывающихся за сновидениями, и на превращение таковых в содержание последнего. Мысли, скрывающиеся за сновидением, составляются вполне корректно с затратой всех психических способностей, которыми мы обладаем». Фрейд в «Толковании сновидений» старался ответить на вопрос: применяет ли душа все свои способности во всей их полноте к образованию сновидений или же только часть их, стесненную в полном своем проявлении?

– Мам, ну и там же Фрейд цитирует новеллу «Сон и бодрствование» из книги Линкуса «Фантазии реалиста»! – Эльмира увеличила текст на экране. – Вот нашла.

– Давай, зачитай!

– «Никому и никогда не снится бессмыслица. Сновидение, о котором отчетливо вспоминаешь, которое можешь потом рассказать и которое не является поэтому горячечным бредом, имеет всегда глубокий смысл и не может его не иметь. Ибо то, что стоит с друг другом в противоречии, не могло быть вообще связано в одно целое. Те прегрешения, которые совершает сновидение по отношению к пространству и времени, нисколько не наносит ущерба его осмысленности, так-как и то, и другое не имеет никакого значения для его содержания. Мы и в бодрствующей жизни часто делаем так. В ваших сновидениях всегда есть что-то скрытое. Они не могут быть бессмысленными уже потому, что бодрствует и грезит один и тот же человек».

И вдруг Зою как током ударило! Кажется, она нашла ответ!

– Вот! Если один человек! Один! Понимаешь!

– Ты хочешь сказать, что у тебя в мозгах живет кто-то другой? – изумленно спросила Эльмира.

– Очень похоже на это!

– Но кто он?

– Я думаю, что это тот, кто сидит на крыше! И знаешь, что я сделаю в следующий раз? Я туда не пойду!!

– Как?! Не будешь спать?

– Ну, да! Буду контролировать ситуацию!

За месяц до начала Недели молитв о единстве христиан викарию собора Наборимати в Хиросиме отцу Антонио Чизатти поручили выбрать библейский текст и предложить тему для молитв и размышлений. Его совсем недавно ввели в состав комиссии «Всемирного совета церквей» и «Папского совета по содействию христианскому единству». Антонио был горд оказанным доверием и с воодушевлением принялся за работу.

Он пришел домой после вечерней мессы, сел в кабинете за огромный письменный стол и взял в руки Библию. Книга была старой и местами обгоревшей. Она всегда лежала на темно-зеленом сукне стола между бронзовым настольным прибором и фотографией в золоченой рамке. С фотографии улыбалась японская девушка, обнимающая Египетский обелиск на Пьяцца Папиньяно в Беневенто – родном городе отца Антонио. Прежде чем приняться за работу, посмотрел на фото и прочитал молитву об усопших:

– От врат ада избавь, Господи, ее душу! Да покоится в мире!

Отец Антонио аккуратно перелистывал страницы Библии и думал, что всегда после видений, которые посещали его с детства, происходят знаменательные события. А в своих видениях отец Антонио сидел на крыше в кругу единомышленников, правда, как всегда не видел их лиц, но чувствовал их присутствие, общался с ними и скучал о ком-то непутевом и пропавшем. Антонио взял за правило записывать все, что он видел, и всегда эти события приходились на 6 августа в День преображения Господнего, на 20 декабря накануне Недели молитв о единстве христиан, и на конец февраля перед Великим постом. Вот и сегодня снова случилось радостное событие: после видения 20 декабря ему сообщили, что нужно подготовиться к Неделе молитв [1]. А встречу с японкой Аки Гото Антонио вообще считал знамением судьбы.

Антонио Чизатти родился в итальянском городе Беневенто, где в 275 году до н. э. проиграл свое последнее сражение с римлянами эпирский царь Пирр. Антонио с десяти лет помогал отцу. В небольшой сапожной мастерской они шили недорогую повседневную обувь и ремонтировали ее. Антонио потом на велосипеде развозил заказы по всей округе, привозил новые, и отец с утра до вечера работал. Раньше им еще помогала мама, но она умерла, когда Антонио было восемь лет.