Фридрих Незнанский - Пуля для полпреда

Лия потеребила его за рукав:

– Александр Борисович!

– Да.

– Позволите выдвинуть версию? Только давайте пойдем в кабинет – холодно.

– Там накурено, – проворчал Турецкий. Слушать адвокатские речи в защиту Друбича у него не было ни желания, ни душевных сил.

– Да вы просто злодей какой-то! Так вот, мое предположение: найденная пуля не имеет никакого отношения к убийству Вершинина, мало ли кто мог пальнуть от нечего делать. – «Плановый отстрел ворон…» – вспомнил вдруг Турецкий. Так называлась дурацкая статейка, появившаяся в «Известиях» после убийства Вершинина. Он тогда с жадностью на нее накинулся: сенсация же, а достоверной информации, как обычно, с гулькин нос. Потом, кажется, плевался… – Александр Борисович!

– Да.

– Вы меня не слушаете!

– Слушаю.

– Вершинин действительно готовил какую-то провокацию. Андрей Викторович показания Абрикосова подтвердил? Ну что вы молчите?! Так ведь я права?

– Подтвердил.

– Он сказал, что действовал, подчиняясь приказу Вершинина? Сказал?!

– Да. Солгал, что действовал по приказу полпреда.

– Ну почему непременно солгал?!! – взорвалась Лия.

– Потому что все на это указывает.

– Что – все?! Кто – все?! Лемехова?!

– Не кипятитесь, Лия, – попытался урезонить разошедшуюся девушку Турецкий, сам понемногу начиная закипать. – Не только Лемехова.

– А что, есть неопровержимые факты?!

– Есть.

– Например?! Назовите хотя бы один!

Турецкий разозлился и потому позволил себе незаконный прием – нахмурился сурово и, глядя Лии прямо в глаза, жестко спросил:

– И после этого вы приступите к исполнению своих обязанностей?

– Приступлю, – ответила она, мгновенно покраснев.

– Хорошо. Свидетели слышали два выстрела. А в автомате Яковлева недоставало только одного патрона. Друбич никакого вразумительного объяснения дать не смог. Достаточно?

– Не в автомате, Александр Борисович, а в магазине. Непосредственно в автомате может находиться всего один патрон.

– Спасибо за уточнение! Я так сказал, чтобы вам было понятней.

– Собственно, я о втором выстреле и хотела с вами поговорить. Мне приятель как-то рассказывал, что в армии на стрельбищах всегда прикарманивал парочку патронов. Чтобы подстрелить зайца, или если в карауле в суматохе потеряется патрон, или кто-нибудь случайно выстрелит… У Яковлева был запасной патрон! Представьте: человек не в себе. Иначе с какой стати он бы вообще стал стрелять в проезжающую машину?! Выстрелил раз, не заметил, что попал; через минуту еще раз, просто так, от переизбытка эмоций. Один патрон вернул на место. А когда его арестовали и объяснили, что он натворил, про запасной патрон он, само собой, решил не упоминать. И правильно сделал. На нем и так убийство висело, нужно было под дурачка косить, а не сознаваться в краже боеприпасов. А…

– У вас все, Лия? – перебил ее Турецкий.

– Нет, не все!

– Достаточно. Это оригинально, я бы даже сказал глубоко. Но ваша версия ошибочна.

– Почему? Объясните! – потребовала Лия.

– Нет времени. Идите работайте. Нужно проверить все оружие соответствующего калибра у тех, кто охранял Вершинина.

– Помню, – ответила Лия, поджав губки, – на склероз, Александр Борисович, я пока не жалуюсь.

Так и не надышавшись свежим воздухом вволю, Турецкий вернулся в кабинет, собираясь немедленно позвонить Грязнову с просьбой срочно найти Кацмана и доставить на Петровку для телефонного разговора с пристрастием. Но, уже набрав код Москвы, передумал и позвонил Грязнову Денису. Так будет лучше, в последний момент решил Турецкий. Кто сказал, что этот Кацман – сосунок? Никто не сказал. Легко может оказаться, что он калач тертый, камерой и парашей его не испугаешь. К тому же он экстремал и анархист, это уж точно. Нормальный человек, не доведенный до полного отчаяния, не поедет из Златогорска в Москву пикетировать Думу. Так что лучше его не злить.

– Ну как, встретились с Яковлевым, Александр Борисович? – первым делом поинтересовался Денис. – Или какие-то проблемы?

– А у тебя с ним были проблемы? – вопросом на вопрос ответил Турецкий.

– Нет.

– Тогда чего спрашиваешь? Или меня уже за маразматика держишь?

– Ну что вы, Александр Борисович…

Турецкий буквально ощутил, как смутился Денис. Молодежь! – усмехнулся он про себя. Ладно, на Страшном суде маленькие хитрости простятся все скопом. Теперь он будет считать своим долгом найти Кацмана и доставить его к телефону в лучшем виде. Денис, конечно, и так бы все сделал, но просить каждый раз, ничего не предлагая взамен, неудобно: в конце концов, человек за свой счет старается, а не за государственный, как у нас принято.