Бернард Задунайский - Крах системы. Исторический детектив

Серьёзная профессура высмеивала политиков от экономики, напомнив, что содержание танкового батальона и звена истребителей перекроет все доходы республиканского бюджета. А советская боевая техника скрывалась на просторах Эстонии в несметных количествах.

Шерману приходилось регулярно призывать к порядку заокеанских консультантов, которые отбившись от рук, занялись здесь бизнесом и заводили по несколько семей. Один из советников загорелся идеей распространения сети «Макдональдс» в Таллине и практически отошёл от дел, проводя всё свободное время у телефона. Он уже пробил поставки порошкового кетчупа и замороженных котлет из субпродуктов. Дело было за малым – найти помещение и легализовать производство «френч фрайз» из мороженного картофеля.

Такая Советская власть всё больше нравилась Шерману, особенно после строгих американских порядков. А фактически, этого государства уже не существовало, и внук с пачкой сторублёвок на мелкие расходы чувствовал себя хозяином жизни.

Со временем художественная мастерская Репина освоила и портреты любимого американского дипломата с номиналом в 100 единиц. Делалось это исключительно в целях подрыва валютной системы «империи зла», не способной более поддерживать порядок на зоне.

Тем временем, на местах куда-то вдруг пропали все внешние атрибуты власти. А милиция, скорая и пожарники не проявляли себя на улицах из-за отсутствия бензина. По той же причине функционировал только электрический общественный транспорт и изредка на улицах появлялись такси. Союзное руководство перекрыло нефтяную трубу на литовский НПЗ в городе Мажейкяй, настаивая на отмене антисоюзных законов. Из-за бунтующего Вильно страдала вся Прибалтика.

Майкл не испытывал подобных неудобств, посещая валютные заправки и магазины, радуясь ассортименту и низким ценам. Как существовали советские люди при зарплате в 3 доллара, оставалось для Шермана загадкой.

Полный хаос на дорогах стал привычным явлением, а водители научились носиться по центру со скоростью болида и не замечать пешеходов. Дефицит горючего парализовал и автоинспекцию. Трамваи и троллейбусы, забыв про остановки, переходили на индивидуальное обслуживание.

На казённое жалование чиновники могли себе позволить пару бутылок водки в коммерческом магазине. Поэтому исполкомы повсеместно переходили на хозрасчёт и самофинансирование. Ну а бизнесу приходилось изворачиваться. Клерки оценивали разрешение на строительство в долларах за метр площади, так же спрашивали и за лицензию на торговлю.

Государственный механизм остановился между этажами, как испорченный лифт, а диспетчер устало отвечал:

– Нет у меня монтёров и запчастей. Сегодня пятница, звони в понедельник, если не помрёшь в кабине! Пой гимн! Тебя услышат!

Кремлёвские верхи не могли править по-старому, а низы выжидали, что нового пообещает народу Михал Сергеич. Внук в ужасе представил, что может твориться в это смутное время в ракетных войсках стратегического назначения. Впрочем, с другим родом войск он неожиданно столкнулся в кооперативном ресторане «Чёрный полковник», где едва не поплатился крепким американским здоровьем.

Шерману пришлось оказывать посильную помощь соотечественникам, налаживая контакты с местными чиновниками. Переговоры с бюрократами проходили в ресторане «Чёрный полковник», что в трёх минутах ходьбы от горисполкома. Но, несмотря на дефицит горючего, функционеры преодолевали эти 500 метров на служебной чёрной «Волге».

До недавних пор в помещениях ресторана работала гарнизонная библиотека, и армейский дизайнер дал волю фантазии, превратив читальный зал в командный пункт. На стенах висели метровые панно с тактическими картами сражений XX века. Их охраняли рослые манекены в военной форме разных эпох, а в витринах грозно мерцали винтовки, автоматы и холодное оружие. Особенной популярностью у клиентов пользовались залы «бомбоубежище» и «подводная лодка», выдержанные в заявленных интерьерах.

Обслуга здесь щеголяла в форме вестовых и адъютантов императорского флота, а меню подавали в кожаных папках с грифом «Совершенно секретно». Фирменные блюда, как-то: отбивная «Под гусеницами» и гриль-ассорти «Фаустпатрон» сервировали в алюминиевых армейских тарелках.

«Сухой закон» всё ещё действовал, но запретный в дневные часы алкоголь подавали в чайниках и кофейниках. Ненавязчивый звуковой фон, состоящий из русских романсов и песен в исполнении Вертинского, Утёсова и Бернеса, время от времени, прерывали объявления диктора о воздушной тревоге и сводки Совинформбюро. Изредка за стеной ресторана гремела канонада и взрывы тяжёлых авиабомб.