Андрей Константинов - Перезагрузка

Вот что он написал в пестиках (тычинках):

– первый муж Татьяны – Старовойтов.

– новая жена первого мужа;

– Марина, подруга;

– гадалка;

– «любовница»;

– киллер;

– сестра Николая Вера;

– Николай Николаевич, хирург;

– клиенты Татьяны/Николая по работе;

– (?) люди, желающие подставить Брюнета.

Один кружок Петрухин предусмотрительно оставил чистым. Больше того, поразмышляв немного, подрисовал рядом и второй такой же. Резонно рассудив, что уравнения могут быть как с одним, так и с двумя (и далее – до бесконечности) неизвестными.

Покончив с рисованием, Дмитрий набодяжил себе чайку покрепче и с головой погрузился в виртуальное компьютерное пространство. Посетив, в том числе, одну весьма любопытную базу данных, доступ к которой дозволялся лишь ограниченному кругу пользователей. В данном случае «избранность» заключалась, во-первых, в наличии своего рода «рекомендательных писем», позволяющих отфильтровать «своих» от «чужих», а во-вторых, финансовыми возможностями клиентов. Потому как всего один точечный запрос при обращении, скажем, к разделу «судимости» обходился пользователю почти в полторы тысячи рублей. Но зато быстро, четко и, что называется, не отходя от кассы…

В общей сложности Петрухин проковырялся в Интернете около часа – вплоть до того момента, как дверь в кабинет с шумом распахнулась и на пороге возник «нарушитель служебной дисциплины». Собственной персоной и с подозрительным хрустальным блеском в глазах…

– …Ну и чего за пожар?! И ладно бы от женщины какой. Ан нет, от неугомонного мужЩины, – безо всяких прелюдий сотворил неуклюжую попытку наезда Купцов. И слегка заплетающимся языком выдал себя с потрохами: – Включаю, понимаешь, трубу, а там – с десяток непринятых. Мне, конечно, лестно сознавать, что ты без меня и пары часов прожить не можешь. Но не до такой же степени!

– Ты где был, следователь? Который от слова «следующий»?

– Здрасте-приехали! У тебя обострился вялотекущий склероз?! Я ж на встречу мотался, со Свириденкой.

– Так «на встречу» или? – Петрухин демонстративно принюхался.

– Я что, не могу по-человечески посидеть со своим источником? Раз в жизни спокойно! – рефлекторно оскорбился Купцов. Оскорбился, но одновременно почувствовал и легкий укор совести. Так как они со Свириденкой и в самом деле – малость злоупотребили. Причем инициатором, что не есть характерно, выступил сам Леонид. Некстати вспомнивший, что именно сегодня, 31 числа, исполнилось ровно два месяца со дня его бесславного выдворения из следственных органов. – В конце концов, человек не может постоянно что-то брать. От другого человека. Надо же совершать и аналогичные встречные телодвижения!

– Хм… Ну ты, брат, сейчас дал! Вернее – выдал!.. Кстати, я даже отсюда чую, на каких напитках вы сидели. Отдаваясь друг другу.

– Да, мы пили коньяк. «Живем – хлеб жуем, ино и посаливаем». А тебе завидно?

– Ни разу.

– Врешь! По глазам вижу. Ну извини. Каждому свое. Кому-то коньяк с источником хлебать, кому-то… красивых женщин… хм… по домам развозить. Как лисья нора-то? Внешнему облику хозяйки соответствует? Спальню на предмет жучков осмотрел?..

М-да, не зря говорят, что степень опьянения человека можно измерять не только в классических промиллях, но и уровнем зашкаливающего, в трезвом состоянии несвойственного цинизма. Петрухин об этой особенности знал, но все равно посуровел:

– А вот это ты напрасно.

– Что именно?

– Напрасно ты вбил в свою тупую следаческую башку, что я от Лисы тащусь… Баба она, конечно, «выщщий пилятяшь». От такой вполне можно головенку потерять, но… что-то… хм-м… стремное в ней есть… Короче, заруби себе на носу – раз и… на два – лично я испытываю к этой млекопитающей семейства псовых сугубо научно-исследовательский интерес. Ферштейн?

– Ес, ит из! Чего ты завелся-то?

– Ах, оказывается, это я завелся? Я, к твоему сведению, пашу как папа Карло! В отличие от!..

– Да уж вижу… – сгримасничал Купцов, направляясь к своему столу и мимоходом скашивая глаза на петрухинскую «живопись». – Это у тебя чего там? Иллюстрации к Бодлеру? «Цветок зла»? – Леонид плюхнулся в кресло и по-кошачьи потянулся. – Кстати, а почему это дублер папаши Карло протирает портки в каморке с нарисованным очагом? Вместо того чтобы вести допрос гражданки Александры? Застремался, что она и тебе гроб с музыкой предскажет?

– Вот чего я на свете не боюсь, так это колдунов, гадалок и прочего сброда. Просто неожиданно вскрылись более любопытные обстоятельства. Ты сейчас как? Способен адекватно воспринимать, помимо вербальной, текстовую информацию?