Андрей Константинов - Перезагрузка

А вот теперь – быстро! Из шести подъездов интерес могли представлять только два ближних – до остальных Лена просто не успела бы дойти. Дмитрий наугад сунулся в правый… Угадал. Металлические набойки каблуков стучали по бетону на втором этаже… цок-цок-цок… третий этаж. Определенно – третий. Остановилась. Шорох встряхиваемого зонта. Звяк ключей… Петрухин даже не особо вслушивался: встряхнувши зонт, Лена облегчила ему работу.

Когда дверь за ней закрылась, Дмитрий поднялся на третий этаж, посмотрел на веер мелких брызг перед дверью квартиры номер одиннадцать. Вполне возможно, что именно за этой дверью и живет их ненаглядный Саша Матвеев. Всё! Как любил приговаривать один его знакомый опер из УСТМ: «Дело сделано, Билли!»

Основательно промокший Петрухин возлежал в раскинутом в просторном салоне микроавтобуса шезлонге (вот, прямо с ходу и пригодились!) и согревался остатками кофе из купцовского термоса. Сам хозяин термоса, разбудив ноутбук, колдовал с «цельно-стыренной» адресной базой жителей Санкт-Петербурга.

– Какая, говоришь, квартира?

– Одиннадцатая. Третий этаж.

– Ну такие подробности нам ни к чему… Во, есть такое дело! В адресе прописаны Ихлова Татьяна Сергеевна, 1951 года, и Евницкий Денис Анатольевич, 1992 года.

– А телефончик?

– Имеется.

– Отлично. – Дмитрий отставил термос и потянулся за мобилой. – Диктуй номер.

– Семьсот десять. Сорок. Пятнадцать… Погодь! А ну как там, у них, АОН установлен?

– На-пле-вать. На классовых врагов мы завсегда выходим с открытым забралом!..

После пятого гудка стационарный телефон откликнулся мужским «Алё?». Голос Саши Матвеева? По крайней мере сейчас очень хотелось в это верить!

– Будьте добры Татьяну Сергеевну, – попросил Петрухин.

– Она не живет здесь, – ответил голос.

– А вы, простите, муж?

– Если вы по объявлению…

– Да-да, именно по объявлению.

– Опоздали. Квартира уже сдана. Больше не звоните, – сказал мужчина и положил трубку.

Петрухин сбросил звонок и ухмыльнулся:

– А больше, Саша, я и не буду звонить. Я в гости к тебе приду… Ну что, Лёнька, сходим? На чаёк?

– А стоит ли так рисковать? – засомневался осторожный Купцов. – Может, позвоним Брюнету? Пусть пришлет взводик своих охранников-архаровцев?

– А смысл? Саша все равно посторонним не откроет. А вот…

– А участковому, думаешь, откроет?

– Участковому откроет… может быть. Ты вот, к примеру, знаешь тутошнего околоточного? Вот и Саша с Леной не знают. Раз уж они сюда недавно вселились. Логично?

– Авантюрист ты, Димка.

– Есть маленько, – согласился Дмитрий и подтянул к себе принесенный из дома баул. В котором, помимо прочего, оказался его старый милицейский китель. – Э-эх, давненько я не брал в руки шашек!..

Форму Петрухин и в самом деле не надевал лет эдак пять – с того самого дня, когда получал наградные именные часы из рук начальника ГУВД. Посему опасался, что может не влезть в китель. Но оказалось – в самый раз. Ну а подходящие красные «корочки» он загодя прикупил в ларьке возле метро. Обложкой, к слову, те ничем не отличались от настоящих. Ну а «внутренности»… Да кто их там, в полумраке лестничной клетки, сумеет разглядеть?..

«Раз пошли на дело, выпить захотелось… мы зашли в шикарный ресторан», – фальшиво насвистывал Петрухин, преодолевая лестничные марши, ведущие к квартире номер одиннадцать. Купцов шел следом, морщился, но молчал. «Авантюра! Классическая авантюра, – клокотало в нем следацкое рацио. – Рассчитанная исключительно на наглость, на натиск, на… ОПЫТ». Впрочем, последнего его коллеге было не занимать.

Площадка. Дверь. Глазок. Неяркий свет лампочки. За дверью – однозначно молодая продавщица пива. И не вполне однозначно – Саша Матвеев и укороченное помповое ружье, которым он пользуется безо всяких сомнений и которое на близкой дистанции дырявит не хуже автомата.

Петрухин посмотрел на Купцова, Купцов – на Петрухина… В принципе, сейчас еще можно было плюнуть на эту дурную затею, повернуться и уйти. Вызвать наряд. Позвонить в убойный отдел. Пусть решают вопрос. Можно… но нельзя.

– Он сказал: па-а-а-ехали! – тихонько произнес Петрухин, одернул китель и потянулся к кнопке звонка.

– Всё! Пошли в комнату! – прохрипел Матвеев, обнимая Елену и по-хозяйски прихватывая ее чуть пониже груди. – Я не могу больше – у меня там, внизу, щас лопнет все! Целые сутки ждал.

Тяжело задышав, девушка прикрыла глаза и сделала слабую попытку отстраниться: