Андрей Константинов - Перезагрузка

– Это такой шустрый мальчонка с глазами предателя и с «Омегой» на запястье?

– Он самый.

– Прими мои соболезнования. Помнится, с теми наработками, что у нас на Агеева имелись, ему не в УСБ, а на СНХ [3]следовало выдвигаться… Да, дела-а-а… «И как такую сволочь в цирк допускают?»

– «Ну мало ли кого туда допускают», – печально завершил цитату Свириденко.

– И как давно он у вас… э-э-э… инквизиторствует?

– Под самый конец прошлого года назначили. В качестве новогоднего подарка, видимо… Так мало того! Он же, сука такая, еще и подчиненных набрал себе под стать. В «железе», я уже молчу за высокие технологии, ни один не волочет. Практической работы не знают, но зато «Кодекс юного чекиста» от зубов отскакивает… В общем, как мудро заметил Витя Смолов… Помнишь такого?

– Это который теперь у Ладонина работает? Еще бы!

– Так вот, как сказал Витя, «кабы Джон Сильвер показал сквайру Трелони таких кандидатов в команду, „Испаньола“ никогда бы не покинула Бристоля. Потому как дружки одноногого пирата выглядели куда миловидней».

– Смешно.

– Ага. Обхохочешься… Развязали, блин, охоту на ведьм: утром охотятся, а по вечерам в ресторациях отдыхают. От трудов праведных. В таких, где порция котлет треть моего жалованья стоит.

– Значит, считай, на котлету ты сегодня заработал, – грустно улыбнулся Купцов. – А как оно вообще? В свете новых революционных преобразований?

Услышав сей невинный и вполне предсказуемый вопрос, Свириденко, тем не менее, скривился как от лимона:

– Если бы ты только знал, Леонид Батькович, как меня за последние месяцы достали эти бесконечные: «Ну что там у вас? Ну как вы там? Вы же теперь полиция!»

– Ну извини, коли так.

– Отвечаю: у нас – НИ-ЧЕ-ГО! Ничего у нас нового нет. И есть такое мнение, что и не будет. По крайней мере лучше не будет – боюсь как бы хуже не стало… Помнишь, как во все времена поступают студенты, когда сессия уже идет и нужно срочно сдать курсовик? Берут уже проверенную работу, быстро меняют заглавие, потом меняют местами главы и некоторые предложения переписывают другими словами. И получается «новый» курсовик. В нашем с тобой случае – «новый» закон.

– М-да… «Умри, Денис, а лучше не скажешь»… А что с пресловутой, боюсь теперь даже спрашивать, аттестацией? Твои-то парни все просочились? Сквозь игольное ушко?

– Я тебя умоляю! Аттестация – она ведь тоже химера. Ну нечего, по большому счету, у нас аттестовывать! И некому, кроме собственных начальников. Которые и без аттестаций все знают. Ты же сам в курсе – в наших пенатах очередь стоит только в экономические подразделения. А в остальных до конкурсной основы ой как далеко!

– Ну что-то подобное я и предполагал, – кивнул Купцов, доставая из кармана заголосивший мобильник. – Извини, Денис, я сейчас…

Леонид поднялся и отошел в сторонку: не то чтобы он не доверял Свириденко, а скорее просто по профессиональной привычке.

– Да! Привет, Димон! Всё, биллинги Строгова я забрал. Скоро буду выдвигаться к тебе на подмогу.

– Второй корпус, квартира 44, – ворвался в трубу возбужденный голос Петрухина. – Высвистывай Колю-Ваню, и срочно дуйте с ним в Центральное РУВД, в экспертно-криминалистический отдел. Найдешь там эксперта Малинина.

– Так ведь воскресенье?

– На наше счастье, Семен дома сыскался – у него отсыпной после суток. Я зарядил его на небольшую халтурку, так что Малинин, на пару со своим тревожным чемоданчиком, уже на низком старте.

– Погодь! Так ты чего? Неужто и вправду Сашу нашел?

– А ты чего? Неужто и вправду сомневался?.. Да, Ленька, есть контакт. Именно в этой квартире Саша снимал комнату вплоть до утра 24-го. Вкурил?

– Так точно, товарищ капитан!

– А раз точно, значит, в точности выполняй. И поживее! Пока я тут окончательно не… хм…

– Пока ты там чего?..

– Неважно. Всё, отбой связи.

– А с тебя, кстати, бутылка. Помнишь? Это не я, ты сам предложил.

– Во! Хорошо, что напомнил. По дороге действительно водяры купите. А то, боюсь, одной бутылкой здесь не обойдется.

– В каком смысле?

– Приедешь – увидишь. Всё, и давай пошибчее…

…Через пару минут, наскоро скомкав финальное прощание и дежурно озвучив желание «как-нить, в обозримом будущем, собраться-посидеть без ненужной суеты и – упаси боже! – разговоров о работе», Купцов унесся на стыковку с работником баранки Луканиным.

Проводив взглядом удаляющуюся в сторону Невского фигуру приятеля, Денис Иванович мысленно переконвертировал пять обосновавшихся в его кармане американских сотен в российскую валюту и ощутил себя если и не богачом, но где-то близко. Муки совести и прочая околонравственная муть в данный момент его нисколько не терзали. Свириденко понимал, что, раз уж серьезный мужик Купцов обратился к нему, значит, дело действительно серьезное. Значит, где-то произошло преступление, которым не хочет или не может заниматься полиция…