Дмитрий Федотов - Поединок отражений

Я еще раз чисто механически обошел «нехорошую квартиру» и вдруг в спальне на подоконнике наткнулся взглядом на какой-то черный комок. Но лишь взяв его в руки, понял, что это камень, похожий на обломок черного базальта. Я повертел находку в пальцах и уже собирался выбросить, но тут неожиданно услужливая память выдала ассоциативный ряд: черный обломок – черная скала – черная стела. Капище Двуликого! Вот на что был похож камень: на кусочек Колодца Тьмы!

Не сознавая до конца, зачем мне это нужно, я сунул камешек в карман куртки и вышел из квартиры.

Обратный перелет до Сибирска я проспал как убитый. Не подействовали ни яркий свет, ни шумные нефтяники, праздновавшие окончание двухнедельного запоя и начало очередной вахты, ни даже навязчивый российский авиасервис, независимо от времени суток предлагавший осоловевшим пассажирам то прохладительные напитки, то еду, то бесполезную информацию о полете и эвакуации «в случае чего». Я заснул еще до того, как самолет вырулил на полосу, и мне приснился золотой восход над синими горами. Первый приятный сон за последнюю неделю.

Проснулся я опять же сам, едва шасси коснулись бетонки родного Богашевского аэропорта. И хотя весь перелет длился от силы два часа, я почувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Не понадобились никакие дополнительные ухищрения, вроде самоконцентрации, вдыхания праны или «мышечной волны». Похоже, мой организм становился все более независимым от сознания, и я не знал, радоваться этому или нет. Невидимая внутренняя перестройка продолжалась на всех пяти доступных мне теперь энергетических уровнях. Я даже начинал немного побаиваться себя. А вдруг в критической или просто сложной ситуации невольно отчебучу такое, что потом буду горько жалеть? Хотя нет, вот жалеть-то как раз и не буду – я заметил, что в последние двадцать четыре часа совершаю любые действия без оглядки на совесть и прочую этику, первые места в сознании занимали теперь совершенно другие категории. И не скажу, что со всеми я был согласен безоговорочно.

На выходе с летного поля меня ожидал приятный сюрприз в виде служебной «ауди» с улыбчивым и разговорчивым водителем Мишей.

– С благополучным возвращением, Дмитрий Алексеевич! – радостно расплылся он, забирая у меня сумку и услужливо открывая заднюю дверцу. – Заждались тут вас. И господин майор, и даже господин комиссар дважды спрашивал – сам слышал.

– И как же он спрашивал? – ничтоже сумняшеся поинтересовался я, усаживаясь в прохладный салон.

– Где, говорит, мол, черти носят этого фантазера? – с готовностью процитировал Миша любимого начальника. – Какого, мол, рожна ему понадобилось за казеный счет в горы лезть?

– Елы-палы, – опешил я, – откуда ж комиссар узнал про горы?!

– Так капитан Зайцев ему и доложил. Майора Ракитина на месте не было, а информация от вас поступила важная, сами говорили. Вот Зайцев и доложил как положено…

– М-да, Миша, дисциплина в вашем управлении на высоте! – Я невесело усмехнулся. – Что ж, двум смертям не бывать… Поехали за большим-пребольшим слоном.

– Каким еще слоном?

Не дошло до парня, а жаль!

– Розовым. По кличке Пендель. Поехали!

Всю дорогу до города неунывающий Миша развлекал меня бородатыми анекдотами про ментов и наркоманов, а я вежливо посмеивался и думал о своем.

Например о том, кто же все-таки убивает одного за другим обидчиков Тояны Тудегешевой? Причем исключительно интимных. Хотя нет, последняя жертва, похоже, из другой оперы. Есаулов Игорь Федорович. Почему он? По логике должен был пострадать его сын Сергей. А еще раньше – Владимир Хилевич. Уж этот-то явно был кандидатом в покойники номер один – без работы оставил, из дому выгнал без гроша в кармане. Самый настоящий подлец и предатель, по закону гор секир-башка такому полагается и – Аллах акбар. Конечно, вряд ли сама Тояна – убийца. Морок она, конечно, классный навела, а вот, к примеру, вышвырнуть упитанного мужика сквозь балконную дверь – на такое и не каждый амбал способен. У меня, во всяком случае, наверное, не получилось бы, а я себя к задохликам не отношу. Положим, дверь бы я Витковским вышиб, а вот швырнуть с балкона на несколько метров – пас. Следовательно, тот, кто это сделал, обладал весьма незаурядной силой. А таким силачом-невидимкой – если не брать в расчет всяких ниндзей и шаолиньских монахов – мог выступить только шаман. Вполне приличная версия…

Мои логические построения наконец были прерваны жизнерадостным сообщением водителя Миши: