Вячеслав Белоусов - По следу Каина

– Щукой тебя кликали, это точно, а вот имени настоящего, убей, вспомнить не могу, – подошёл тот ближе без опаски, но руки не протянул.

– Матвей Спиридонович, – переминаясь с ноги на ногу, едва сдерживался Князев, вцепившись обеими руками в лопату.

– Так с той поры и копаешь? – не то упрекнул, не то напомнил незнакомец и чуть приподнял край шляпы, небрежным жестом. – Не нашёл архиереев крест?

Князева словно по голове чем ударили, он вздрогнул, переменился в лице и отшатнулся: последней фразы хватило, чтобы сознание пробудилось, и он пробормотал, не веря своим глазам:

– Викентий Игнатьевич?

– Узнал, наконец, атаман, – хмыкнул тот, покривив губы.

Тогда, жарким летом 1919 года, их свели лицом к лицу загадочные и странные обстоятельства.

Грозу мелких торгашей и городских лавочников четырнадцатилетнего атамана воровской шайки Щуку в очередной раз задержала милиция, теперь уже всерьёз и с поличным. В глубоком расстройстве и беспредельной тоске коротал он время в камере, дожидаясь своей участи, но привели его однажды не к начальнику сыскарей, ненасытно любопытному до его хлопотных похождений, а к одетому в кожу с пугающей кобурой у пояса немногословному человеку, и тот, дёрнув козлиной бородкой и нагнув голову, словно пытаясь его забодать, предложил такое, отчего у отчаявшегося воришки закружилась голова; не мог он сообразить, плакать от свалившегося счастья, или смеяться над идиотской шуткой, настолько не тянуло это на серьёзное дело.

За обещанную свободу человек, назвавшийся Викентием Игнатьевичем, требовал пустяк. Щука, правда, никогда ничем подобным не занимался, хотя о гробокопателях – особой касте воров был наслышан; гнусней даже убийц не считали. Ему и его дружкам как раз и предлагалось ими стать: в двух верстах от города подле монастыря следовало отыскать тайную могилу и распотрошить её. Выполнить всё скрытно, главное – ночью и держать язык за зубами под угрозой крупных неприятностей, а после ноги в руки и прочь из этих мест, чтоб только ветер за ушами. Это устраивало атамана, тем более, рассудил он, что не ради собственной корысти и наживы предстояло творить бесчестие, работа понадобилась чужому дяде, а уж кто рекомендовал, о том не спрашивал. Впрочем, и выбирать не приходилось. Щука, взяв с собой двух надёжных помощников покрепче и молчаливей, занялся подготовкой.

Сложность задачи усугублялась тем, что местонахождение могилы было неизвестно и самим монахам. Попытка выяснить путём расспросов грозила бы неизбежным и непоправимым провалом. Дзикановский подсказал организовать ночное наблюдение вокруг монастыря и, выследив крадущихся к могиле, установить место. А охотники покойника навестить среди некоторых лиц имелись, о них чекист твёрдо знал и даже Щуке про них намекнул.

– Из попов покойник-то? – спросил атаман, не сдержавшись.

– Враг, – буркнул, сверкнув глазами, чекист. – Заклятый враг советской власти.

– За оградой только самоубийц хоронят, – невесело похвастал своей осведомлённостью атаман, не унимаясь. – Что же он натворил?

– Слышал про Сергея Мироновича Кирова? – прищурился чекист.

– Как не знать!

– Его хотел отравить.

– Один?

– Банда у них. Около сотни взяли.

– Что-то не слышно было среди наших… А кто главарь?

– Умерь пыл-то, – пригасил чекист прыткого беспризорника.

Но у того терпения молчать хватило ненадолго.

– А найдём да вытащим, что с ним делать?

– Не забегай наперёд, скучно будет.

– Ищите небось чего?

– Сообразителен ты не по годам, атаман, – дёрнул бородкой чекист, не то шутил, не то всерьёз удивлялся. – Смотри, чтоб не жалеть.

– Без особой надобности покойников не тревожат, – смутился тот и перекрестился.

– Ты верующий, что ли? – хмыкнул чекист.

– У нас без этого фарта не жди, – подмигнул атаман. – А насчёт причины я интересуюсь, чтобы не упустить чего.

– Найдёшь могилу, тогда скажу, что дальше делать, – смерил его тяжёлым взглядом чекист и за ухо себя подёргал. – А я уж сам побеспокоюсь, чтоб ничего не упустить.

– Я не за себя, – поправился Щука, – за своих. Им доверяй – не доверяй, а без глаза не обойтись. Знать бы, что искать, командир?

– Ты своё делай, атаман. А я вовремя подскажу, если что, – хмыкнул тот.

В первую же засаду выдалась ночка неспокойная. Желающих остановиться, найти приют, ночлег, какую-нибудь пищу в монастыре тянулось до позднего времени; нищих, бродяг и побирушек, калек, убогих и бездомных хватало; никого со двора не гнали. Лишь те, кого дожидалась воровская стража, притаясь в укромных местах, не появлялись до утренней зорьки. И из самого монастыря не нашлось желающих побродить возле стен, поискать, погоревать на загадочной могиле, если таковая и имелась. К середине второй недели Щука, встречавшийся с чекистом ежедневно в городе, задиристо посетовал: