Владимир Голубев - Окаянное лето

© Голубев В.М., 2019

© СКОЛ, СДФЛК, 2019

Широкая трасса с множеством закрученных развязок, разделительными полосами, «зебрами», нежданно-негаданно оборвалась, расколовшись на десятки рукавов. Автобус скрипнул тормозами, запыхтел и уткнулся в шлагбаум. Алёнка оторвала голову от экрана смартфона, русая косичка качнулась в такт движению авто, она ахнула – перед глазами во весь горизонт растянулся выброшенный на свинцово-антрацитовую гальку синий кит – аэропорт, подставляя июньскому солнцу блестящий бок.

– Конечная остановка, прошу освободить салон, – объявил водитель под лязганье дверей.

Пятнадцатилетняя девчонка, спотыкаясь, сошла со ступеней и смиренно устремилась прямо во чрево рукотворного хрустального муравейника, который встретил её на входе неспешной очередью у стойки контроля. Среди стекла и бетона, пластика и огней, орды людей безрассудно торопились покинуть надёжный, но набивший оскомину твёрдый мир и, привычно сигануть на несколько часов в лазуритовые небеса, где в пути, кусая губы, перебегать по шатким мосточкам от кресла до туалета. Зато позже, с разбега, ступить на новые, неведомые берега, щурясь от солнца и подставляя всего себя свежему морскому бризу.

Вместе с толпой Алёна одолела досмотр и, приметив в центре гигантского зала стойку нужной авиакомпании, постояв пару минут, отошла к окну. До вылета оставалось ещё долгих три часа. Несколько минут она не решалась дотронуться до экрана телефона, но всё же набрала номер. Тем временем в тысячах километров от неё, на самой бровке вечно холодного океана, по-осеннему закручивал волну ясный вечер, привычный для жителей Заполярья, которым не удалось вырваться на «большую землю». Вот на том краю волшебной линии, сотворённой высоколобыми умниками, послышались гудки, и следом прозвучал знакомый голос, и сказал:

– Алло! Алёна, привет!

– Папа, салют!

– Ты уже в аэропорту? Зарегистрировалась на рейс?

– Да, я приехала, но ещё не прошла регистрацию.

– А почему? Поищи электронное табло, там есть номера рейсов и номера стойки регистрации на твой самолёт. Поторопись, а то в самолёте тебе достанутся плохие места. Будешь все шесть часов ютиться около туалета.

– Папа, подожди.

– Что такое, Алёна?

– Может, это…

– Что «это»? Что-то случилось? Ты боишься лететь?

– Может, того, сдадим билет? Потом, пойми – мама может родить в любой момент, а меня рядом нет. Я переживаю, и она будет волноваться, я-то знаю.

– Дочка, мы договаривались, что как только Людмила соберётся в роддом, ты вернёшься, а потом, если мне не изменяет память, Михаил Владимирович имеет бо-ольшущий опыт в этой области, и наверняка давно набил руку на подобных встречах младенцев.

– Папа, прошу тебя, не надо, не начинай.

– Алёна, мы ждём тебя всей частью. Я вылизал квартиру к твоему приезду. Потом, через два дня прилетает Женька, ты забыла?

– Да, с таким аргументом придётся согласиться – сдаюсь и топаю на регистрацию.

– Послушай, Алёна, я буду на дежурстве в части, а тебя встретит мой сослуживец – капитан Сабуров, и доставит домой. А там я скоро вырвусь к тебе. У Андрея Андреевича в руках будет лист бумаги с твоим именем.

– Надеюсь, не плакат?

– Перестань, я и так волнуюсь, даже, наверно, глаз не сомкну сегодняшней ночью.

– Спи спокойно, защитник Отечества, стану вылетать – пошлю тебе эсэмэску.

– Жду.

Девочка отключилась и, прихватив чемодан, с поникшей головой, направилась к стойке регистрации на рейс. Вскоре багаж пополз по чёрной ленте транспортёра во чрево то ли колоссального кита, то ли громадного муравейника. А Алёна устремилась на посадку, по пути рассматривая яркие витрины, рекламу, и разноцветную, полураздетую, спешащую толпу.

Девочка время от времени останавливалась как вкопанная, вздыхала и пожимала плечами, не обращая внимания на суету. Далеко, где-то за лесами и полями, укрывшись реками и оврагами от назойливых трасс, спрятался родной посёлок на краю Подмосковья. Там с рождения знаком каждый дом, там дедушка с бабушкой, мама и отчим, друзья и одноклассники… А тебе надо лететь сломя голову, чуть ли не на закраину мира, а уж континента так точно, и не в южную сторону, где греет жгучее солнце, а в безлюдную Арктику.