Владимир Голубев - Окаянное лето

После приземления небесной птицы, наконец-то распечатали дверь, и девочка пулей выскочила под низкое серое небо за глотком зябкого воздуха, и через минуту, продрогнув после душного салона, – бегом в синее двухэтажное здание. Краем глаза она заметила полдюжины ярких, как апельсины, вертолётов с опущенными почти до земли лопастями, а ещё серые винтокрылые самолётики, и недалеко, в нескольких сотнях метров – свинцовое море, безысходно плещущееся в пологий берег.

В здании рядом с выдачей багажа Алёна дождалась появления чемодана и подобно ледоколу двинулась к толпе встречающих, высматривая ожидавшего её приятеля папы. Но, пройдя сквозь строй из мужчин с обветренными лицами и редких женщин, она оказалась одна около выхода из здания. Как оказалось – её просто не встретили.

Замешкавшись, Алёна ещё раз оглянулась, в надежде заметить папиного друга. Напрасно. «Вот я, блин, попала. Ведь не зря лететь не хотела. Теперь придётся самой заново разыскивать отца», – подумала девочка. Она полезла в карман за телефоном, и стала высматривать рекламу такси, но стойки не оказалось. Тогда Алёна двинулась к выходу. Навстречу распахнулись двери, и на пороге аэропорта возник стройный смуглый мужчина, в полевой форме с зелёными звёздочками на погонах, прижимающий к груди мятый лист в файле с надписью маркёром «Алёна».

– Я, я здесь, – крикнула девочка. Военный повернулся к ней. – Наконец-то, здравствуйте.

– Здравствуйте. Вы и есть дочь капитана Жукова? – улыбаясь тонкими черными усами, поинтересовался незнакомец.

– Да, то есть, как у вас говорят, – так точно.

– Не надо солдафонства. Имею честь представиться – капитан Андрей Андреевич Сабуров, к вашим услугам, мадмуазель.

– Ого-го, «мадмуазель»! А аэроплан случайно не закинул меня с попутным ветром в Париж или всё же я очутилась в Арктике?

– Что там, какой-то Париж на мелководной Сене, сударыня! Увидите, мы здесь тоже не лыком шиты. Мы находимся в посёлке около одной из величайших рек нашего континента, она легко вместит сотню или даже тысячу галльских потоков! Впрочем, нам сейчас не до Франции, лучше скажите – как долетели?

– Хорошо, но всё же немного страшновато.

– Это нормально, призывник Жукова, не страшатся летать только трухлявый пень и пегий олень. Давайте немедленно свои вещи, нас ждёт машина, надо торопиться. Заодно, расскажите, ё-моё, как мой друг умудрился в отпуске заработать орден Мужества, у нас, знаете ли, чаще из отпуска привозят неприличные болезни, а не государственные награды.

– Пусть он вам сам всё поведает, и, кстати, моя фамилия Белкина.

– Да, капитан Жуков какой-то странный, что-то хочет рассказать, да всё никак руки не доходят.

Они вышли из здания. На стоянке среди машин встречающих стоял зелёный «козлик» с солдатом за рулём.

– Нам сюда, конечно, не «мерседес», а только УАЗ, но насколько позволяет военный бюджет. И потом, для нашего климата – то, что надо, у нас тут вечная распутица. В этом году снег до конца сошёл всего лишь за несколько дней до твоего прилёта. Ещё на той неделе можно было кататься на лыжах! И это в июне! Но радоваться теплу рано – на северных склонах снег будет таять ещё с месяц, а то, глядишь, продержится до следующей зимы, такое здесь не редкость.

– Вы знаете, мне страшно в вашей непонятной Арктике, и хочется прямо сию минуту улететь обратно.

– Стерпится-слюбится.

– Спасибо, порадовали.

Машина покинула стоянку и поехала, объезжая колдобины и неровности, мимо пёстрого края едва виднеющегося моря, каких-то заброшенных домов-пятиэтажек без оконных рам и с выбитыми дверями. Виднелись остовы машин, бывших некогда грозными грузовиками. На покосившихся столбах мотались пучки ржавых проводов и безглазые фонари. Повернувшись к гостье, встречающий между делом поведал:

– Нам тут на голову свалилось небольшое ЧП, поэтому все офицеры в части на усилении. Про происшествие даже по центральным каналам показали. Вот докатились, прогремели на всю страну. А меня отпустили лишь потому, что я всю ночь торчал без сна в карауле.

– А что случилось, Андрей Андреевич?

Он показал глазами на водителя и развёл руками, мол, нельзя болтать лишнее, и только добавил:

– Отец дома всё расскажет. А давайте лучше про наш ненаглядный посёлок, тем более, мы скоро уже приедем.

– Конечно, деваться мне некуда, так что послушаю.

– Значит так, посёлок основан в далёком 1933 году как один из пунктов Северного морского пути, напомню отличнице и просто красавице – это когда большие корабли следуют по Ледовитому океану из Архангельска на Чукотку и обратно. Помнишь историю о гибели парохода «Челюскин»?