Ольга Иконникова - Кафедра

Несколько лет назад Светлана числилась в невестах у однокурсника Вадима Степана Скворцова – в таком качестве она и была представлена нам тогда. И как-то сразу мы приняли ее и полюбили. И Степка, довольный этим, часто спрашивал, гордясь: «Нет, правда, она замечательная?» И мы, ничуть не лукавя, подтверждали – да, замечательная.

Степан влюблен был в нее безоговорочно и безоглядно. И мы уже потирали руки в предвкушении того, как будем гулять у них на свадьбе. Но не сложилось.

После окончания вуза Скворцова пригласили работать в глухую северную деревушку, и Светлана готовилась ехать туда вместе с ним. Степан поехал в деревню первым – «подготовить условия» и поначалу часто слал телеграммы, называя свою Светлану декабристкой и клянясь ей в любви. А потом скоро и незаметно женился на другой.

Светлану с тех пор мы холили и лелеяли особенно. А она – молодец! – не замкнулась в себе. Только чуть реже стала улыбаться. Окончила университет. Замуж не вышла, хотя Сашка не раз делал ей предложение (даже не знаю, по любви или из чувства долга). Усыновила мальчика из детского дома.

– А где твой жених? – тихонько спрашивает она. – Вадим говорил, вы придете вместе.

– В Москве, – сообщаю я. – У него – работа.

– Как я рада, что мы с тобой, наконец, встретились, – по-прежнему негромко говорит она. – Не понимаю, почему вы с Вадимом перестали общаться?

Она смотрит на меня поверх очков и ждет ответа. Я вздыхаю. Ее наивность поражает. Никому другому не потребовалось бы объяснять, почему влюбленная девушка перестает общаться с молодым человеком, который женился на другой.

Ее вопрос я игнорирую.

– Как тебе работается в университете? – спрашиваю я.

Светлана – одна из двух врачей нашего университета. Кажется, она начала работать там, еще когда Кирсанов был по уши в бизнесе.

– Мне нравится, – просто говорит она.

После небольшого перекуса Даша устраивает танцы, и Сашка, разумеется, приглашает Свету. Я наблюдаю за ними минуты две, а потом сама оказываюсь приглашенной невысоким плотным мужчиной с заметной лысиной на затылке. Танцует он плохо – возможно, потому, что слишком много говорит. Он спрашивает меня, какая литература мне нравится, но ответа не ждет, а принимается рассказывать о своих предпочтениях, и очень скоро я начинаю чувствовать себя полной дурой, совершенно запутавшись в обилии произнесенных им и большей частью незнакомых мне имен.

От второго танца с ним я решительно отказываюсь и предпочитаю ретироваться из гостиной. В прихожей встречаю Сашку со Светой.

– Уже уходите? – удивляюсь я. – Веселье в самом разгаре.

Елизарова смотрит на меня и улыбается. Я улыбаюсь в ответ. Мы прекрасно понимаем друг друга. Я тоже с удовольствием слиняла бы с этого гламурного мероприятия.

– Саша идет провожать меня до автобуса. Ты не хочешь прогуляться?

Я не заставляю ее повторять дважды. Возвращаться в гостиную мне не хочется, а сидеть одной на кухне глупо.

– Наверно, я должна сказать что-то Даше? – надевая пальто, вслух рассуждает Света. – Вроде бы, так принято, правда? Поблагодарить за прекрасный вечер, выразить восхищение. Иначе будет некрасиво. Только мне почему-то не хочется отвлекать ее от гостей. Лучше я завтра позвоню ей. Извинюсь, скажу, что разболелась голова. Как вы думаете?

– Я думаю, ты должна поступать так, как считаешь нужным, – решительно заявляет Сашка, берет ее под руку и распахивает дверь.

На улице идет дождь – мелкий, но холодный, на тротуарах – лужи, и редкие прохожие прячутся за разноцветными зонтами.

Мы провожаем Свету до остановки, запихиваем ее в автобус, берем обещание позвонить, когда она доберется до дома, и плетемся обратно.

– Я была очень рада ее повидать, – тихо говорю я. – Она совсем не изменилась. По-прежнему, живет как затворница?

– Да, – подтверждает Сашка. – Только я считаю, что она не права. Из-за того, что тебя предал один человек, нельзя разочаровываться во всех остальных. Ей непременно нужно в кого-нибудь снова влюбиться. Но как это устроить, если она почти нигде не бывает, ума не приложу!

– Устроить влюбленность? – хохочу я. – Это невозможно! Ты уже пытался к ней свататься, и я рада, что у тебя ничего не получилось.

– Честно говоря, я тоже рад, – признается он. – Ей нужен совсем другой человек – веселый энергичный оптимист. А мой постоянный скептицизм стал бы еще больше ее удручать.

– Какой ты самокритичный! – восхищаюсь я. – А ты заметил, что из всех сослуживцев Вадима на вечеринку приглашен только Никита Квасцов? Даже Прудникову не позвали – а ведь она его заместительница и правая рука. А Кирсанов говорил, что они на кафедре – как одна семья.