Александр Альберт - Сенатор

Обед по смешным ценам, небольшой отдых и продолжение заседания.

По окончании заседания на выходе из зала его ждал помощник:

– Александр Михайлович, вас просит подойти Ольга Валерьевна, она вас примет через пять минут у себя.

– А в чём дело, Алексей Иванович? Вы что-нибудь знаете?

– Нет, Александр Михайлович, не в курсе. – Алексей Иванович Чадов, один из трёх его помощников, для убедительности развёл руки в стороны.

– Хорошо, я уже пошёл, спасибо! Хотя стойте, у меня для вас троих задание: найдите мне расширенную номенклатуру выпускаемой нашими предприятиями продукции.

Чадов на мгновение задумался, осмысливая сказанное ему, потом поднял глаза:

– А СП включать?

– Да, включайте, только отдельным списком.

– Ясно, понял. Я сам дам задания своим товарищам, Александр Михайлович? Или вы?

– Нет-нет, не надо! Вы же не назначенный старший, – улыбнулся Брянцев, – вот и командуйте.

Чадов ответно улыбнулся.

– А срок?

– Недели хватит?

– Думаю, вполне.

– Ну, тогда до встречи через неделю.

Брянцев секунду смотрел на удалявшегося помощника, осмысливая его приглашение к спикеру. Редкое, кстати.

Секретарь в приёмной встала, увидев его:

– Вас уже ждут, Александр Михайлович, проходите, – и открыла дверь кабинета.

– Александр Михайлович, дорогой, извините, – радушно приветствовала Седлецкая, выходя из-за стола, – давно хотела поговорить с вами накоротке, да всё некогда было! Дела да дела! Как вы обустроились? Квартиру получили?

– Пока нет, Ольга Валерьевна, не беда, подожду. Вы что-то хотели?

– Хотела и хочу, Александр Михайлович, просто пообщаться с вами, таким красавцем, украсившим нашу палату. – Она подошла совсем близко и протянула руку.

Брянцев ответно пожал ладонь, оказавшуюся холодной: – Вы меня смущаете, право, Ольга Валерьевна!

Следующая пара минут никчемного разговора, и вопрос:

– Вы сегодня к Жукову приглашены, как мне сказали?

– Да, Ольга Валерьевна, – слегка опешил Брянцев (кто сказал?), – Дмитрий Игоревич пригласил.

– Но это же не ваша тема, так?

– Так, – всё ещё недоумевая, ответил Брянцев, – Жуков слёзно просил выручить, и я дал согласие.

(Брянцев хотел добавить: «Или что-то не так?», но это прозвучало бы как вызов, и он не стал это делать.)

– Александр Михайлович, дорогой, вы ещё совсем юный сенатор, – она улыбнулась, – и не знаете наших обычаев. Вам известно, почему Скопинцев отказался участвовать? Вижу, неизвестно, да?

Брянцев кивнул.

– Потому что тема стала острой! – Седлецкая стала серьёзной, и сразу выявились все косметические ухищрения сделать её монументальной: она была пожилой женщиной. – Я, безусловно, прошу отнестись к этому шоу очень серьёзно, – она помолчала, – и, главное, ответственно.

И, прощаясь, протянула руку.

Брянцев в задумчивости прошёл в свой кабинет. В приёмной помощников не было – молодцы, уже на задании, – секретарь встала:

– Добрый день, Александр Михайлович! Почту заберёте?

– День добрый, Лика, а почту давайте. Как здоровье, настроение? – Привычно спрашивая, Брянцев открыл протянутую папку и наскоро просмотрел бумаги.

– Всё нормально, Александр Михайлович.

Лику, Анжелику Михайловну Воронцову, Брянцев встретил случайно, сразу по приезде в Москву: она работала у него в отделе «Совфрахта»; лучшего кандидата в секретари не было, и он был рад, когда она согласилась на его предложение. Он с большим трудом преодолел упорное сопротивление секретариата, обладавшего приоритетом при подборе сотрудников; Александру Михайловичу пришлось подключать оставшиеся здесь связи.

– Вопросы есть? – Брянцев посмотрел на секретаря.

– У матросов нет вопросов, Александр Михайлович! – лихо доложила Лика, улыбаясь. (Пару раз вначале она пыталась приложить раскрытую ладонь к виску, отдавая честь, но Брянцев прекратил эти попытки, потому как к пустой голове руку не прикладывают.)

– Вот и прекрасно, значит, будем работать! – И в хорошем настроении он прошёл в кабинет.

Он снова просмотрел бумаги в папке: ничего нового, рутина – закрыл её и отложил в сторону. Прикрыл глаза, вспомнил весь разговор.

Главный вопрос: кто это – те, которые сообщили о его согласии участвовать в вечернем ток-вшоу? Дима отпадает: ему нет смысла докладывать спикеру, у него есть своё начальство, следящее за чистотой нравов этих вшоу. Не следует ли простое решение: тебя, дорогой Александр Михайлович, элементарно прослушивают?

А второе, насчёт остроты финансовой сферы? Конечно, острота есть, но ведь бюджет профицитный, лишних денег вполне достаточно для решения любых острых проблем! Неужели это тот сюжет, случайно попавший в Интернет, про горячечное выступление на каком-то банкете председателя комитета по бюджету и финансам нижней палаты Макаркина об острой финансовой несостоятельности большинства регионов страны? И сколько народу его посмотрело, пока не удалили? Несколько сотен тысяч? Копейки по нашим временам!