Наталья Карабаджак - Мимикрия жизни

Виталий, кажется, единственный из нас троих имел благообразный вид, не находясь под током нашего с Игорем напряжения, поэтому он сначала попросил, чтобы мы присели, а потом спросил меня, тоже игнорируя необходимость служебных отношений:

– Что, кроме заключения Першина, у тебя на него есть? И он, что единственный левша в нашем городе?

– Наверное, не единственный, но… еще я знаю, – не соглашалась я с доводами Виталия, – мне Ольга Васильевна говорила и я только что вспомнила, что Катя, когда Валерий сидел, встречалась с Антоном. Это было давно, но, возможно, их отношения сохранились…

Я бодро поднялась из-за стола и выбежала из кабинета в коридор, громко позвав Ольгу Васильевну:

– Пожалуйста, зайдите ко мне!..

Ольга Васильевна, несмотря на спешку, сквозившую в моей просьбе, весьма степенно вышла из приемной и с таким же достоинством прошествовала ко мне в кабинет. Я, хоть и нервничала, но терпеливо ждала окончания ее церемониального шествия. Наконец, мне представилась возможность спросить:

– Скажите, Вальева Катя до сих пор встречается с Антоном, братом Валерия?

– Ну, многие так говорят, ходят такие слухи… – подтвердила Ольга Васильевна мои подозрения.

– Вот, пожалуйста, – повела я довольно руками и отвернулась от Ольги Васильевны, она больше не была мне нужна. Ольга Васильевна же, обидевшись на мою бесцеремонность и на то, что интерес к ней присутствующих пропал, гордо вышла из моего кабинета.

– У Валерия были основания ревновать Катю и ненавидеть брата, – продолжала я энергично сыпать доводами, – поэтому он и злился на Антона весь тот вечер, поэтому, взяв ружье, он пошел разбираться с Катей. Он ей перед этим угрожал, что если она к нему не вернется, то никому не достанется. А Антон, обнаружив пропажу ружья, помчался вслед за братом, но несколько опоздал, потому что Валерий успел уже убить Ивановых, но зато Антон успел спасти Катю, правда, ценой жизни собственного брата… Виталий, поверь, так оно и было, это Антон убил брата. Мне моя интуиция об этом в трубы трубит.

Я говорила горячо, активно жестикулировала, а Виталий пытался утихомирить мой пыл:

– У нас на него почти ничего нет…

Я тут же перебила Виталия:

– Он левша.

– Если хорошо поискать, то в нашем городе еще с десяток, как минимум, таких наберется, – возражал мне Виталий.

– Отпечатки пальцев Антона на ружье – орудии преступления, – не отступала я.

– Это его ружье и было бы удивительно, если б этих отпечатков не было, – стоял на своем Виталий.

– Но его мог видеть сосед Ивановых – Ковалев, – пришла мне в голову запоздалая мысль.

– Ковалев на допросе тебе в чем-то подобном признавался? – задавал свои дотошные вопросы Виталий

– Нет, – призналась я жалобно, – но если его передопросить… с пристрастием, то…

– Анюта, – Виталий осуждающе на меня посмотрел и повел глазами в сторону Игоря, который тут же, всё понимая, дипломатично надел на лицо маску безразличия, как будто и не слышал моих последних слов.

Тем временем Виталий продолжил:

– Ковалев мог видеть Антона, а мог и не видеть. Но даже если он и видел его, то, вспомни, ты сама мне говорила, что у них добрые отношения и, даже более того, Антон в свое время спас Ковалева от тюрьмы, обеспечив ему своими показаниями алиби. В свете этого, вряд ли Ковалев даст показания против Антона. Он ему по гроб жизни обязан и прекрасно это понимает.

Виталий задумался:

– Можешь, конечно, поговорить с Ковалевым еще раз, но, помяни мое слово, это бессмысленно. Ничего нового он тебе не скажет.

– Но хоть самого Антона я могу передопросить, если ты его сейчас задерживать не хочешь? – в прежнем тоне вопрошала я к Виталию.

– Можешь… – спокойно ответил мне Астахов, – вызови его повесткой на завтра.

– А если он догадается, и сбежит? – по-прежнему нервно задала я свой испуганный вопрос.

– Если бы он хотел это сделать, то уже давно бы пустился в бега, – логично излагал Виталий. – К тому же, может от нас с тобой он и не прочь сбежать, а вот от Кати, к которой, по-твоему, питает чувства, он убегать не хочет, а, значит, по твоему вызову на допрос явится.

Виталия перебил телефонный звонок. Я подняла трубку и услышала тревожный голос начальника ГУВД, который без своей обычной услужливой предупредительности поинтересовался, не у меня ли Астахов, и после утвердительного ответа попросил передать тому трубку телефона.

Я увидела, как лицо Виталия в процессе разговора с Земцовым на глазах становилось серым, глаза, которые я всегда считала жгуче-черными, стали отсвечивать стальным инеем, а лоб покрылся испариной.